Международная научная конференция на тему «Недавнее прошлое и современное состояние караимов Восточной Европы» прошла на этой неделе в Институте Бен-Цви в Иерусалиме при участии видных ученых из Израиля, России, Украины и Польши. В двухдневной конференции участвовали также представители обеих ветвей караимской общины — давно живущие в Израиле выходцы из Египта, Ирака и Турции, равно как и недавно прибывшие в страну караимы Крыма, для которых характерен особенно интенсивный поиск собственных духовных корней.
Созыву конференции предшествовал во второй половине 90-х годов ряд научных экспедиций, организованных силами Института Бен-Цви при содействии специалистов Московского государственного университета, Института востоковедения Украинской Академии наук, Крымского института археологии и академического центра «Сефер» (Москва). В ходе этих экспедиций было проведено обстоятельное исследование надгробий на старых караимских кладбищах в Мангупе и Чуфут-кале, породивших в середине XIX века великое множество научных сенсаций, смелых гипотез и последующих разоблачений. Оказалось, что эта тема и сегодня еще вызывает неподдельные страсти в караимской среде, для которой вполне характерно доверие к псевдооткрытиям Авраама Фирковича (1786-1874), основанным большей частью на фальсификации исторических памятников.
Фиркович проводил свои исследования в Крыму и на Кавказе, среди горских евреев, с целью получения для караимов равноправия в Российской Империи, где основная масса еврейского населения подвергалась дискриминационным ограничениям. Д-р Дан Шапира, научный сотрудник университета Бар-Илан и израильского Открытого университета, бывший одним из главных организаторов иерусалимской конференции, рассказывает о мотивах и обстоятельствах, характеризовавших работу Фирковича:
«31 января 1839 года наместник Новороссии граф Воронцов через гражданского губернатора Таврии Муромцева направил в только что образованное Духовное управление караимской общины шесть вопросов, названных впоследствии «Вопросами губернатора». Воронцов желал знать, из какого народа произошли караимы и откуда они пришли? Когда объявились в Крыму и по какому случаю? Каковы их занятия? Были ли среди них и есть ли сейчас знаменитые и почтенные люди? Существуют ли у них достоверные предания, которые могли бы подтвердить аргументы в пользу древности их религии? По какой причине и в какое время отделились караимы от прочих евреев и в чем расхождение с ними в вопросах веры? Вовсе не было тайной, что цель этих вопросов — помочь русским властям определить, заслуживают ли крымские караимы благоволения, в отличие от евреев-раббанитов, живших в прочих районах империи».
Еще до того, в конце 20-х — начале 30-х гг. XIX в., крымские караимы утверждали, что они достойны благосклонного отношения властей, ссылаясь на свою «неиспорченность Талмудом», полезную трудовую занятость и на то, что Иисус принадлежал к их направлению, будучи представителем «чистой библейской религии». В сущности, все эти мотивы, даже тезис о приверженности Иисуса «хорошему иудаизму» не были чужды и деятелям Хаскалы в Восточной Европе, отмечает д-р Шапира. Последние хотели ограничить влияние Талмуда и хасидизма на жизнь евреев, причем многие из них выражали определенную симпатию к образу Иисуса, если не к самому христианству.
Именно это предопределило особый интерес к караимам со стороны еврейских просветителей, которым был так желанен образ гордого и экзотичного «ориентального» еврея. Идейные симпатии к караимству, отделившемуся от раввинистического иудаизма в начале VIII века, на фоне политических споров, связанных с назначением нового эксиларха в Вавилонской общине, и превративших отрицание талмудической традиции в основу своей религиозной концепции, были характерны для многих деятелей еврейского просвещения.
В данном вопросе такие авторы, как Нахман Крохмал, Леопольд Цунц, Цви Грец, Симха Пинскер и Бецалель Штерн, следовали Спинозе и Менаше Бен-Исраэлю, для которых караимство так же являлось положительным полюсом духовных исканий. Теме культурных связей между Хаскалой и караимской общиной были посвящены на иерусалимской конференции доклады профессора Исраэля Бар-Таля (Еврейский университет) и д-ра Голды Ахиезер (Институт Бен-Цви).
Таким образом, отмечает д-р Шапира, деятельность Фирковича, пытавшегося доказать, что караимы живут в Крыму с незапамятных библейских времен, протекала в благоприятном культурном контексте. Настаивая на столь выдающейся давности караимского пребывания в данном регионе, Фиркович обосновывал требование своей общины о предоставлении ей равных прав с остальным населением Российской Империи, в отличие от евреев-раббанитов. И если для достижения поставленной цели было необходимо фальсифицировать надписи на надгробиях и колофоны древних рукописей, Фиркович перед этим не останавливался.
Труды авантюриста от науки, каковым несомненно являлся Фиркович, имели весьма поучительное продолжение в XX веке. Сам Фиркович и не думал доказывать, будто караимы евреями не являются. Он всего лишь утверждал, что отделившись случайным образом от иудеев при разрушении Первого Храма, члены общины, ставшей именоваться впоследствии караимами, сохранили библейскую религию в первозданной чистоте. Но в последующих поколениях для многих караимов Восточной Европы, проживавших, помимо Крымского полуострова, в Трокае, Поневеже, Луцке и Галиче, от всей этой концепции осталось почти единственное основание самоидентификации: «Мы — не евреи».
В отличие от своих собратьев на Ближнем Востоке, караимы Восточной Европы проделали весь путь деиудаизации — вплоть до неоязычества в псевдогумилевском духе, включая возведение собственных этнических корней к «арийским воинам Александра Македонского», которые, оказавшись на Алтае, усвоили тюркский язык, после чего обратились в хазар (и записались в родню к Чингиз-хану).
Серайа Шапшал, состоявший в родстве с последним помощником Фирковича, учился на Восточном факультете Петербургского университета и уже в конце XIX века писал, что караимы родственники чувашей, сохранившие исконное язычество под покровом навязанной им евреями религии. Фиркович был для Шапшала, состоявшего в Союзе Михаила Архангела, представителем «всемирного кагала», отбирающего у караимов их духовную сущность. Биография этого человека столь удивительна и в то же время столь симптоматична, что ее стоит вкратце пересказать для пояснения некоторых проблем, связанных с современным караимством Восточной Европы.
В качестве сотрудника российской внешней разведки Шапшал был направлен в Персию, где он стал воспитателем престолонаследника. В период конституционной революции 1906-1908 гг. он считался одним из виднейших противников персидских реформ и был изгнан из страны как русский агент. Далее Шапшал состоял при российском МИДе, а во время Первой мировой войны он был избран духовным главой караимов России. Первым его решением стала отмена иврита и еврейского алфавита в караимской религиозной практике.
В Гражданскую войну Шапшал бежал в Турцию, сделавшись там, уже в качестве идеолога пантуранизма, одним из интеллектуалов, оказывавших заметное влияние на окружение Ататюрка. При этом он продолжал борьбу с сионизмом в среде египетских караимов, адресуя тем соответствующие послания. Позже Шапшал избирается духовным главой караимов Польши и в 1936 году он устанавливает контакт с управлением СС по расовой чистоте (институт «Аненрбе»). От указанного ведомства ему удается получить документ, согласно которому караимы семитами не являются; вопрос об их арийском происхождении специалисты СС оставили открытым.
Имея столь выдающийся послужной список, Шапшал встречает Красную Армию в Вильнюсе в 1939 году. Он тут же снимает с себя духовный сан и заявляет о своей лояльности советской власти. В 1941 году, с приходом немцев, он снова принимает духовный сан и предоставляет нацистам поименный список всех караимов Восточной Европы, дабы обреченные на уничтожение евреи не могли выдавать себя за караимов. Еврейские ученые (М. Балабан, С. Дубнов и др.), уже будучи в гетто, соглашаются с исторической концепцией Шапшала, понимая, что ее опровержение грозит караимам гибелью. «Караимы действительно не евреи, — заявляют они. — Мы всегда лгали, причисляя их к еврейскому народу».
Но в 1944 году советская власть возвращается, и Шапшал снова снимает с себя духовный сан, вывешивает красный флаг и демонстрирует победителям портреты Ленина и Сталина, которые он мужественно сохранил в условиях оккупации. Затем Шапшал организует в Литве караимский колхоз и заканчивает свои дни как старший научный сотрудник Института истории и права Литовской Академии наук. Его усилиями в Большой советской энциклопедии появляется следующая формулировка: «Караимы считаются потомками тюркских племен, входивших в Хазарский каганат». Многие советские караимы носили эту вырезку из БСЭ вложенной в паспорт, устраиваясь на работу или добиваясь продвижения по службе.
На этом фоне разительно выделяется блистательная сионистская история египетских и иракских караимов, живущих ныне в мошавах Ранен и Мацлиах, в Рамле, Ашдоде и — малочисленной группой — в Иерусалиме. Анализу связанных с этим парадоксов была в значительной мере посвящена состоявшаяся научная конференция, среди участников которой, помимо уже упомянутых лиц, необходимо отметить профессоров Хагая Бен-Шамая (директор Института Бен-Цви) и Михаэля Занда (Еврейский университет), известных своими исследованиями истории и культуры еврейских общин.
«Особенная важность данного форума состоит в том, что он позволил нам, через изучение явлений, находящихся на культурной периферии еврейства, яснее поставить существенные вопросы, связанные с еврейским самосознанием и еврейской идентичностью, — подчеркивает д-р Шапира. — Сегодня считается признанным, что именно периферийные явления яснее всего демонстрируют определенную проблематику «центра». В случае с караимами Восточной Европы мы отчетливо видим, чем оборачивается неприятие себя таким, как ты есть. Понятно, что эта проблема касается не одних караимов, но также многих из тех, кто пытался в прошлом и пытается ныне заново выдумать свое еврейство, в отрыве от его реальной традиции, истории и культуры».