Основными площадками избирательной кампании Абу-Мазена были столицы арабских стран, в которых он побывал за последние четыре недели. В Дамаске экс-премьер и будущий председатель ПА договорился с Башаром Асадом об открытии официальных представительств ООП в сирийской и ливанской столицах. В Бейруте – выступил перед палестинскими беженцами, обнадежив их в отношении «права на возвращение». Дополнительным достижением Абу-Мазена в ходе этого визита стало возвращение ФАТХу недвижимого имущества, конфискованного правительством Сирии в восьмидесятые годы, по ходу очередной размолвки между Асадом-старшим и Ясером Арафатом.

В Каире Абу-Мазен укреплял «всестороннее взаимопонимание» с Хусни Мубараком по вопросам «одностороннего отделения». В Кувейте – замаливал грехи Арафата, выступившего в 1990-1991 гг. на стороне Саддама Хусейна и обрекшего тем самым ООП на значительные финансовые потери и долгий конфликт с нефтяными княжествами Персидского залива.

В Катаре и Омане переговоры велись о льготных условиях импорта оливкового масла, производимого на территории автономии, и о специальных проектах финансирования ПА «в период демократических реформ». В Эр-Рияде Абу-Мазен договорился с эмиром Абдаллой о выделении саудовских средств на строительство 2000 единиц жилья для палестинцев, «пострадавших от разрушительных действий Израиля на оккупированных территориях». Дипломатическая активность Абу-Мазена, его постоянное присутствие на телеэкране в обществе арабских правителей и приписываемая ему способность «улучшить экономическое положение простых палестинцев» были самым надежным средством воздействия на избирателей в преддверии назначенных на 9 января выборов председателя ПА.

По возвращении на территорию автономии Абу-Мазен принял в Рамалле премьер-министра Великобритании Тони Блэра. Этот визит позволил ему остаться в удобной предвыборной роли государственного мужа, сидящего за столом переговоров с великими мира сего и решающего вместе с ними большие проблемы. Выгодно отличаясь этим от остальных кандидатов, Абу-Мазен и не искал до последнего времени иного формата предвыборной пропаганды. Зачем ему шумные митинги с неотфильтрованной и – иногда – стреляющей публикой, если международное сообщество с неизбывным усердием лепит из него доминантного палестинского лидера?

За исключением некоторых европейских (главным образом – шведских) политиков, благоволящих к «правозащитнику» Мустафе Баргути и возглавляемому им палестинскому Институту здравоохранения, развития, информации и политики (HDIP), на Абу-Мазена в настоящее время работают все зарубежные силы, располагающие позициями влияния на Ближнем Востоке. Действенность этой поддержки вполне ощутима. Избегая прямой полемики со своими противниками, Абу-Мазен сумел за какой-то месяц т?к поставить себя, что никто не пожал плечами, увидев его в арафатовом кресле во время рождественской мессы в Бейт-Лехеме. В последние два года это кресло многозначительно пустовало, поскольку изолированный в Рамалле Арафат не мог почтить своим славным присутствием традиционную церемонию в Церкви Рождества, происходящую при большом стечении иностранных паломников.

Проба сил

Но полной уверенности в победе поддержка Запада (и Шарона) Абу-Мазену не дает. Состоявшиеся 23 декабря выборы в местные органы власти принесли значительные достижения ХАМАСу в арабских городах и селениях Иудеи и Самарии. К моменту написания этих строк подсчет голосов, сопровождаемый взаимными обвиненями ФАТХа и ХАМАСа, еще не был завершен, но его предварительные результаты явно говорили о том, что исламисты смогли потеснить сторонников ФАТХа во многих районах, считавшихся прежде политической вотчиной этого движения.

В отличие от выборов председателя ПА и членов законодательного совета автономии, предусмотренных соглашениями «Осло» и состоявшихся вскоре после того, как Арафат и его команда были завезены сюда из Туниса, муниципальные выборы не проводились в арабских районах Иудеи, Самарии и Газы с 1976 года. Их проведение теперь является результатом августовского решения, принятого Арафатом под давлением местных – не тунисских – деятелей ФАТХа и связанного с ними «молодежного руководства». Первый этап этих выборов представлял собой пробу сил для всех участников палестинского политического процесса.

С 1976 года даже в Иордане утекло немало воды. Сравнивать новые электоральные результаты с прежним распределением голосов в данном случае не приходится, поскольку 28 лет назад не было ни ХАМАСа, ни палестинской администрации, ни израильского правительства, взирающего на происходящее в Иудее, Самарии и Газе глазами постороннего. Индикацией популярности того или иного движения в определенной местности считалась в минувшие годы совокупность условных признаков, на основе которых экспертами составлялось мнение о политической ситуации в том или ином арабском районе.

Понятно, что этот метод особой точностью не отличается, но какое-то представление о сравнительной популярности палестинских групп в различных районах Иудеи, Самарии и Газы и у самих палестинцев, и у израильских наблюдателей все же имелось. Состоявшиеся выборы показали, что принятая в данной связи оценка занижала реальное влияние ХАМАСа.

Согласно последним сообщениям зарубежных агентств, ФАТХ победил в одиннадцати из 26-ти местных советов Иудеи и Самарии, тогда как исламистам досталась уверенная победа в семи. В отношении остальных муниципальных структур ясной картины нет. Руководство ХАМАСа настаивает на том, что его представители победили в тринадцати (по другим заявлениям – в семнадцати) местных советах. В некоторых населенных пунктах ведется отчаянная борьба за будущую принадлежность «независимых активистов», избранных в местные органы власти.

Палестинские выборы – не украинские, и здесь Запад не будет мешать использованию «административного ресурса» в поддержку угодных ему кандидатов. Соответственно, результаты прошедшего тура муниципальной кампании в Иудее и Самарии будут как-нибудь согласованы с интересами Абу-Мазена. Этого труднее добиться в Газе, где местные выборы проводились 27 декабря по десяти участкам при очевидном и практически повсеместном доминировании ХАМАСа. Но если в Газе популярность исламистов и раньше не вызывала сомнений, то картина распределения палестинских симпатий, открывшаяся при проведении муниципальных выборов в Иудее и Самарии, не на шутку напугала сторонников ФАТХа.

Ближайший повод для беспокойства – 9 января, но при избрании председателя ПА Абу-Мазену не приходится опасаться прямой конкуренции со стороны исламистов, поскольку ХАМАС, следуя общей доктрине «Братьев-мусульман», не выдвинул на этих выборах своего кандидата. Куда более серьезные испытания ждут сторонников ФАТХа в мае 2005 года, когда на территориях состоятся новые выборы в законодательный совет автономии. За 306 депутатских мест в ходе этой кампании будут бороться 886 кандидатов, многие из которых непосредственно связаны с ХАМАСом.

Кроме того, в 2005 году состоится главный этап начавшейся муниципальной кампании. Если в прошлый четверг выборы в местные органы власти состоялись в 26 населенных пунктах Иудеи и Самарии, то на следующем этапе их предстоит провести по шестистам участков, в условиях жесткой конкуренции между ФАТХом и исламистами, для которых власть на местах имеет большое практическое и символическое значение.

Лондонская конференция

Выше было отмечено, что визит премьер-министра Великобритании позволил лидеру ФАТХа, завершившему серию поездок по странам Ближнего Востока, остаться в удобной предвыборной роли государственного мужа. При этом единственным достижением палестинской стороны в ходе переговоров с Блэром стало вынужденное согласие последнего посетить могилу Арафата в Рамалле и сфотографироваться возле нее в обществе Абу-Мазена. Лондонская конференция – главный предмет забот самого Блэра в ходе состоявшегося визита – служит для палестинцев не столько положительным стимулом, сколько поводом для беспокойства.

В данной связи необходимо отдать должное талантам Ариэля Шарона. Эти таланты все реже используются в последнее время полезным для Израиля образом, но в случае с лондонской конференцией – тактический успех налицо.

Правительство Великобритании выступило с инициативой провести в феврале некую международную конференцию, которая обозначит поддержку нового палестинского руководства со стороны мирового сообщества. К участию в лондонской встрече были приглашены представители Израиля и ПА, страны Большой Восьмерки, спонсоры палестинской автономии, Всемирный банк, Египет, Иордания, Саудовская Аравия и государства Персидского залива.

На обсуждение участников встречи предполагается вынести два основных вопроса – процесс «демократических реформ» палестинской администрации и увеличение финансовой помощи, оказываемой палестинцам государствами-спонсорами и структурами Всемирного банка. Указанная тематика не имеет непосредственного отношения к Израилю, но в присутствии израильских представителей лондонская встреча неизбежно превратилась бы в некий аналог международной конференции по Ближнему Востоку.

Ее участники выдвигали бы параллельные требования к Израилю и ПА, выступая со «сбалансированной критикой» в адрес обеих сторон. Первую попытку подобного рода предпринял президент Всемирного банка Джеймс Вульфенсон, побывавший в Израиле на прошлой неделе. Призвав палестинцев к прекращению террора, он тут же потребовал от израильского правительства смягчить «блокадный режим» территорий и отменить большинство ограничений на въезд палестинских рабочих в пределы «зеленой черты». В обмен на эти «уступки обеих сторон» Всемирный банк готов увеличить финансирование ПА с 900 миллионов до полутора миллиардов долларов. Что тут скажешь? Рады стараться, Ваше высокоблагородие, и – большое спасибо. Иных слов для ответа на предложения подобного рода в дипломатическом лексиконе не предусмотрено.

По опыту прошлых лет и в силу очевидных всякому характеристик мировой политической конъюнктуры можно с уверенностью сказать, что переговоры с палестинцами в формате международной конференции не сулят Израилю ничего хорошего. Нужно обладать интеллектом (и оборотливостью) Сильвана Шалома, чтобы форсировать такое развитие событий собственными силами, выступая от имени израильского министерства иностранных дел. Впрочем, Шалом давно уже не оставляет иллюзий в отношении собственной приверженности хоть каким-то политическим принципам. Сделав изрядный карьерный скачок на участии в общественной кампании в защиту Голанских высот, он выступает теперь за то, чтобы «со вниманием отнестись к мирным предложениям Башара Асада».

Но Шарон, даже в худших своих проявлениях, все же – пока – отличается от блистательного супруга Джуди Нир-Мозес-Шалом. К созыву международной конференции он – пока – не стремится. И, осознавая заинтересованность Великобритании в успехе лондонской встречи, Шарон выбрал оптимальную в данных условиях линию поведения.

Блэру было важно, чтобы Израиль принял участие в лондонской встрече или, по крайней мере, поддержал ее политически. В прошлом англичане пытались устроить аналогичное мероприятие, и дело кончилось тем, что Шарон отказался выпустить палестинских представителей в Лондон. Это случилось в самый разгар террористической войны, когда намерение англичан расплатиться израильскими интересами за свое участие в иракской кампании, было слишком очевидным. Отправляясь в Израиль на прошлой неделе, Блэр не ждал от Шарона столь жесткого поведения, но при этом он понимал, что успех предложенной им конференции будет во многом зависеть от того, какую позицию займет по этому вопросу Государство Израиль.

В ходе беседы со своим британской коллегой Ариэль Шарон сообщил, что Израиль будет готов приветствовать проведение лондонской встречи по вопросам палестинских реформ и международного финансирования ПА. Однако, заметил Шарон, мы не видим особого смысла в нашем собственном участии в этом мероприятии. Лондонская встреча задумана для обсуждения палестинских политико-экономических проблем с представителями зарубежных спонсоров и Всемирного банка. Она позволит мировому сообществу познакомиться с новым палестинским руководством и сделать определенные выводы о его намерениях. Дело важное, но мы будем чужими на этом празднике жизни. Абу-Мазену лишь повредит, если Израиль слишком поспешно распахнет ему свои объятия.

Шарон договорился с Блэром о том, что израильское правительство не будет участвовать в лондонской встрече, но поддержит ее политически при соблюдении одного принципиального условия: участники этой встречи не должны давать палестинцам никаких обещаний от имени Израиля. Таким образом, мероприятие, грозившее превратиться в очередную международную конференцию по Ближнему Востоку, с неизбежным в подобном случае давлением на нашу страну, планируется сегодня как некий экзамен новому палестинского руководству. Абу-Мазена со товарищи требуют на ковер, отчитаться и предъявить обязательства.

Неудивительно, что ПА, со значительным опозданием осознавшая смысл маневра, совершенного Ариэлем Шароном, утверждает теперь, что в проведении лондонской встречи без обсуждения проблем израильско-палестинского диалога нет особого смысла. Мы – приветствуем инициативу британского премьера, они – огорчают мистера Блэра неконструктивными заявлениями. Разумное распределение ролей.

«Умеренная» позиция

Почувствовав, что с Блэром вышла какая-то лажа, Абу-Мазен решил отыграться на Буше. 25 декабря он выступил наконец на предвыборном митинге перед сторонниками ФАТХа в Рамалле. Перемежая свою речь частыми цитатами из Корана, Абу-Мазен твердил о благословенных будущих временах, когда в Иудее и Самарии не останется ни одного еврейского поселения – «ни Маале-Адумим, ни Гуш-Эциона, ни Ариэля».

Принцип Judenfrei близок палестинскому лидеру, сделавшему академическую карьеру на отрицании Катастрофы. Представители данного направления в современной науке движимы понятным желанием воспроизвести опробованную Гитлером модель геноцида, и Абу-Мазен не составляет исключения из этого правила. Но всякое дело начинается с малого, будь то выселение евреев из Вены или из Гуш-Катифа, а там глядишь – пойдет как по маслу:

Эшелон уходит ровно в полночь,
Эшелон уходит прямо в рай,
Как мечтает поскорее сволочь
Донести, что Польша – юденфрай.
Юденфрай Варшава, Познань, Краков,
Весь протекторат из края в край,
В черной чертовне паучьих знаков,
Ныне и вовеки – юденфрай.

Но оставим неизбежные ассоциации, за которые так смачно отчитала поселенцев на прошлой неделе левая пресса. Предметом нашего обсуждения на этих страницах является практическая политика, и цитировать здесь уместно не Галича, а хозяев нынешней жизни, у которых что ни слово, то – политический факт. И, следуя этой необходимости, отметим, что Абу-Мазен недвусмысленно отвергает концепцию президента США, согласно которой «в свете новых реалий, включая уже существующие крупные израильские населенные центры, было бы нереалистично ожидать, что в результате переговоров по окончательному урегулированию произойдет полное возвращение Израиля к линии прекращения огня 1949 года» (из письма премьер-министру Израиля Ариэлю Шарону от 14.04.2004).

Вместе с недавними заявлениями по проблеме беженцев и постоянными обещаниями водрузить палестинский флаг на башнях Иерусалима это создает вполне определенный политический образ Абу-Мазена, отличный от арафатовой образины разве лишь тем, что будущий председатель ПА чаще бреется. Однако, демонстрируя собственную приверженность максималистской линии ФАТХа, не оставляющей реальной возможности для компромисса с Израилем, Абу-Мазен не лишается репутации «умеренного» палестинского лидера и обусловленной ею поддержки Белого дома.

При необходимости имитировать демократический процесс как безотказное средство решения всех проблем региона американцы вынуждены делать на кого-то ставку, и, сравнивая Абу-Мазена с вождями ХАМАСа и с полнейшими отморозками типа Маруана Баргути (не путать с прилизанным Мустафой), они приходят к неизбежному выводу: «Лучше уж с этим». Кому лучше? Почему лучше? И – для чего? Но такие вопросы ставить нельзя, ведь они разрушают американскую веру в универсальную благодетельность демократии.

Пианист Сердюк

«Единственное, на что мы рассчитываем, так это на то, что в окружении Ющенко не будет людей, которые строят политические амбиции на антироссийских, сионистских лозунгах. На мой взгляд, это абсолютно недопустимо».

Последовавшие за этим заявлением Путина разъяснения Кремля, скорее всего, соответствуют истине: президент России оговорился, спутал сионистские лозунги – с антисемитскими. Пианист Сердюк, сионист Пердюк – не все ли они одним лыком шиты и одним миром мазаны? Поди разберись, кто из них выступает сегодня и с какими именно лозунгами, когда Новый Год на носу, утвержденные Думой каникулы начинаются, а Украину – все равно проиграли.

Но оговорки бывают разные. К примеру, Шарон на прошлой неделе, в ходе совместной пресс-конференции с Тони Блэром, оговорился и назвал премьер-министра Великобритании – президентом. Тут, если мы захотим заняться поиском смыслов, нужно будет отметить доминантную роль США в мироощущении израильского премьера и, может быть, подсознательную подчиненность Шарона важному гостю. Что же до оговорки Путина, то она, вероятно, показывает, что слово «сионистский» имеет в его подсознании выраженный негативный оттенок.

Особая анекдотичность путинской оговорки связана с тем, что применительно к состоявшимся украинским выборам израильская позиция («сионистская») вовсе не была враждебна интересам России. На официальном уровне Израиль стоял в стороне от борьбы между Ющенко и Януковичем, но если говорить об израильских – по факту гражданства и места жительства – наблюдателях, то их скорее обвиняли в сочувствии пророссийской партии власти.

Странное поведение ряда лиц, представляющих «Международный институт Восточной Европы и стран СНГ» (далее для краткости – ИВЕС), сделало предметом интенсивного обсуждения в прессе и интернете саму эту организацию, стараниями которой в наблюдении за президентскими выборами на Украине приняла участие группа израильтян. Выборы, как таковые, отошли на второй план. Куда более увлекательным делом оказалось обсуждение наших местных нелепостей, в числе которых занял особое место твердый отказ Александра Цинкера опубликовать элементарные сведения о возглавляемом им институте – почтовый и электронный адреса, номера телефонов, формальное описание основных направлений деятельности и т.п.

Но, справедливости ради, отметим, что поведение наблюдателей от ПАСЕ (Парламентская Ассамблея Совета Европы) и ОБСЕ (Организация безопасности и сотрудничества в Европе) отличалось от поведения наблюдателей, командированных на Украину цинкеровским ИВЕС, одним только вектором изначальных политических пристрастий. Следует признать: эффективное наблюдение за выборами в принципе невозможно, поскольку «вброс голосов» всегда производится не в той комнате, где находится наблюдатель, а находиться во всех комнатах сразу наблюдатели не могут. При наличии объективных условий для фальсификации результатов голосования – условий ментальных, культурных и политических – внешний надзор по определению бессилен.

Руководителям ИВЕС задают вопрос, каковы источники финансирования этого института и не стоит ли за ним Москва. Но при этом сам факт наблюдения за украинскими выборами посланцев ПАСЕ и ОБСЕ почему-то воспринимается как само собой разумеющийся, хотя обе эти организации представляют Евросоюз, имевший более чем конкретные интересы в ходе состоявшейся на Украине избирательной кампании. Источники финансирования ПАСЕ и ОБСЕ, видимо, не составляют тайны, но это не снимает двусмысленности, связанной с их участием в наблюдении за украинскими выборами.

Сторонники Виктора Ющенко утверждают, что, не имея контроля на «административным ресурсом», они в принципе не могли фальсифицировать результаты голосования. Учитывая настроение, царящее в западных областях Украины и общую установку на победу Ющенко в третьем (дополнительном) туре выборов, с этим утверждением можно поспорить, но интереснее проанализировать те результаты, которые были предъявлены публике на этой неделе как безусловно правильные и окончательные.

«После подсчета 99,87% бюллетеней установлено, что за Виктора Ющенко проголосовали 52,02% избирателей (15.099.494 человека). За Виктора Януковича отдали свои голоса 44,18% избирателей (12.825.184 человека). Против обоих кандидатов голосовали 2,34% избирателей. Подсчитаны голоса 29 миллионов 25 тысяч 382 избирателей», – сообщило 27 декабря РИА «Новости».

Следует отметить, что отмена результатов второго тура выборов под давлением США и Евросоюза была фактически равнозначна рекомендации голосовать за Виктора Ющенко. Избирателям дали понять, что только он будет признан Западом в качестве законного президента Украины. С предписанной украинцам победой Ющенко были связаны откровенные финансовые посулы, тогда как повторная победа Януковича была явным образом обозначена как неизбежный пролог к дальнейшей политической нестабильности, гражданской смуте и возможным воспитательным санкциям Запада в виде отмены кредитов и т.п.

Подобные механизмы воздействия оказываются эффективными в отношении ограниченной части электората. Насколько она велика? Эксперты оценивают ее в 5-10 процентов, и этот показатель является более или менее устойчивым в странах европейского типа. К примеру, вопрос о присоединении к еврозоне и некоторые другие этапы интеграции в рамках ЕС выносились в различных странах на референдум. Когда результат всеобщего голосования огорчал правительство, проводившее курс на максимальную европейскую интеграцию, в «непонимающей своих выгод» стране объявлялся повторный референдум. Он давал нужный, с точки зрения ЕС, результат, поскольку указанная выше доля электората меняла свою позицию под воздействием целенаправленной пропаганды.

Экстраполируя эту закономерность на Украину, которая сама себя объявляет европейской страной, подразумевая общность своего культурно-политического типа с принятым в Евросоюзе, можно сделать интересные выводы. Если между вторым и третьим турами выборов свою позицию изменили 5-10 процентов украинских избирателей, то во втором туре, освистанном наблюдателями ПАСЕ и ОБСЕ, действительно победил Виктор Янукович. Но если это так, то оценка израильских наблюдателей, оглашенная по итогам второго тура, в наибольшей степени отражала истину – безотносительно к личным качествам господина Цинкера и к источникам финансирования его института.

Мне уже приходилось писать, что победа Виктора Ющенко является простым подтверждением того факта, что финансовые и политические ресурсы США и Евросоюза сегодня намного больше российских. Настолько больше, что даже на Украине, представляющей для России зону первостепенных интересов, консолидированный Запад способен навязать Кремлю свою волю. Но к этому нужно добавить еще одно замечание: украинское фиаско Москвы показывает, в каком состоянии пребывает сегодня российское руководство.

То, что политическая схватка за Украину в 2004 году неизбежна, было известно давно. К ней можно было подготовиться заранее, выбрав, в частности, более аттрактивного кандидата, чем Виктор Янукович с его ароматными судимостями, лагерными манерами и тяжелой, безграмотной речью. Но вместо того, чтобы выстроить на Украине лояльную по отношении к Россию инфраструктуру общественного влияния, Кремль положился на дихотомию «Запад – Восток» да на бойких политтехнологов, которые прожгли с очевидной приятностью для себя, но без малейшей пользы для России десятки миллионов долларов. Что после этого остается? Поистине, сионист Пердюк.