Интервью Дова Вайсгласа, в котором бывший начальник канцелярии премьер-министра изложил свое понимание мотивов предложенного Ариэлем Шароном «одностороннего отделения», породило целый каскад протестов и опровержений еще до того, как его полный текст был предложен читателям «Гаарец». 6 октября, за два дня до публикации интервью, газета ознакомила публику с основными тезисами Вайсгласа, и уже этого оказалось достаточно для того, чтобы в высших политических сферах разразился скандал нешуточной силы. Встревоженный откровениями израильского чиновника Белый дом потребовал объяснений. Палестинцы ухватились за интервью Вайсгласа как за доказательство израильского коварства и собственной непогрешимости. Поспешили с реакцией высокопоставленные представители Евросоюза. Встрепенулась от каникулярной парламентской спячки Партия труда.

К моменту публикации полного текста своего интервью Дов Вайсглас успел не раз заявить, что его слова были «неправильно поняты» и «вырваны из контекста». Кем? Его собеседником, Арье Шавитом. Зная добросовестность этого журналиста, к заявлениям подобного рода трудно относиться всерьез. Вайсглас ошибся в оценке последствий, к которым приведет его интервью, но не в содержании собственных тезисов. Сочтя нужным высказаться по существу тех резонов, которыми руководствуется Ариэль Шарон, настаивая на реализации «одностороннего отделения», Вайсглас не мог сообщить чего-то принципиально иного. Промолчать – мог.

По Вайсгласу, идея «одностороннего отделения» родилась под воздействием двух решающих факторов: неблагоприятной внешнеполитической динамики, при которой каждый последующий план ближневосточного урегулирования, предлагаемый международным сообществом, затрагивает интересы Израиля все более существенным образом, и критическими изменениями в израильском общественном мнении к концу третьего года «интифады аль-Акса». Признаком этих изменений Вайсглас считает положительный отклик общества на женевскую инициативу Бейлина и Ко, многочисленные акты отказа от воинской службы на территориях, протестные заявления офицеров ЦАХАЛа в связи с характером предпринимаемых Израилем мер противодействия палестинскому терроризму: «Пилоты, офицеры отборных частей, резервисты спецназа Генерального штаба. Это не мальчишки с крашенными волосами и с серьгами в носу, от которых за километр несет запахом марихуаны... В самом деле – лучшая часть молодежи».

Сочувственное отношение значительной части израильских СМИ к упомянутым явлениям, вместе с отсутствием быстрого и эффективного средства искоренения террора, грозило вызреванием такой ситуации, при которой самая безответственная инициатива левых кругов будет воспринята обществом как разумная альтернатива политике правящего кабинета.

В данной связи Ариэль Шарон решился на шаг, который должен, во-первых, заморозить «мирный процесс» и лишить актуальности «Дорожную карту»; во-вторых, обеспечить Израилю долгосрочный американский мораторий на выдвижение любых альтернативных проектов ближневосточного урегулирования; в-третьих, существенно сократить масштабы непосредственного соприкосновения ЦАХАЛа с палестинским населением; в-четвертых, сохранить для Израиля основные результаты 35-летней поселенческой деятельности в Иудее и Самарии. По мнению Вайсгласа, успех инициативы Шарона создаст приемлемый для Израиля статус-кво, который следовало бы с восторгом приветствовать лидерам поселенческого движения.

Каковы параметры этого статуса? В результате «одностороннего отделения» планируется депортировать около 10 тысяч израильских поселенцев из сектора Газы и Северной Самарии. Вайсглас не считает, что этим все и закончится; он предвидит возможность дополнительных изменений в контурах израильского присутствия на контролируемых территориях, но сопутствующие «одностороннему отделению» договоренности с США, включая публичные заявления президента Буша, позволяют ему с уверенностью утверждать, что из 240 тысяч израильских поселенцев, живущих в настоящее время в Иудее, Самарии и Газе, 190 тысяч останутся в местах своего сегодняшнего проживания при любом урегулировании в будущем. Что же до тех сорока тысяч, которые составляют разницу между непосредственно планируемой депортацией и ее возможным продолжением, то им нечего опасаться до той поры, «пока палестинцы не превратятся в финнов».

Ближневосточный процесс? По Вайсгласу, инициатива Шарона «обеспечивает необходимое количество формалина», в котором тот будет храниться вплоть до указанной расовой метаморфозы. «Благодаря своей правильной тактике мы смогли снять вопрос о продолжении политического процесса с актуальной повестки дня, – утверждает бывший глава канцелярии премьер-министра. – Мы убедили мир в том, что нам не с кем вести переговоры, и получили (от американцев – Д.К.) официальную грамоту в подтверждение данного факта. И в этой грамоте говорится: а) разговаривать Израилю не с кем; б) пока разговаривать Израилю не с кем, будет сохраняться географический статус-кво; в) для того, чтобы было признано наличие с палестинской стороны ответственного партнера для возобновления переговоров с Израилем, палестинцам следует выполнить такие-то и такие-то условия; г) до тех пор – будьте здоровы».

Осколочные ранения

Даже в том случае, если эта оценка действительно отражает характер договоренностей между канцелярией израильского премьера и администрацией Буша, Дову Вайсгласу следовало трижды подумать, прежде чем излагать ее столь вызывающим образом в беседе с корреспондентом «Гаарец». Будучи доверенным лицом премьер-министра, действующим в обход формальных инстанций (министров иностранных дел и обороны, посольств, официальных делегаций и т.п.), Вайсглас не имел права забывать о дискретности, без которой немыслимо поддержание межгосударственных связей определенного рода. Покинув руководящую должность в канцелярии премьер-министра, он все же остался советником Ариэля Шарона и его представителем перед лицом ключевых политических инстанций в Соединенных Штатах. Уже одно это обстоятельство делало неизбежным тот резонанс, который вызвало его интервью, и те политические последствия, которыми оно обернулось для израильского руководства.

Но что побудило Дова Вайсгласа, человека разумного и склонного к острожности в контактах с представителями прессы, к столь неожиданной откровенности? Здесь уместнее всего указать на трудную политическую ситуацию, в которой оказался премьер-министр Ариэль Шарон накануне зимней сессии Кнессета.

Противодействие поселенческих кругов, правых партий и значительной части Ликуда принятому правительством курсу на «одностороннее отделение» не убывает. Напротив, ракетные обстрелы Сдерота и других населенных пунктов внутри «зеленой черты» показали, что вывод подразделений ЦАХАЛа из сектора Газы создает такие проблемы, решить которые без возвращения израильских танков в палестинские города пока невозможно. Но если танки ЦАХАЛа регулярно возвращаются в Бейт-Ханун, Бейт-Лахию и Джебалию, то может ли Израиль рассчитывать на то, что, разрушив свои поселения в Гуш-Катифе, он будет рассматриваться международным сообществом как сторона, не несущая никакой ответственности за ситуацию в секторе Газы? Будет ли признана прекратившейся израильская оккупация этого района?

Отрицательный ответ на эти вопросы сомнений не вызывает. Таким образом, даже те, кто находит разумной саму идею «одностороннего отделения», вынуждены признать, что эсперимент Ариэля Шарона завершился провалом. Кроме опасного прецедента ликвидации поселений, его план ничего не сулит Израилю – ни стабильного политического статуса, ни прекращения международного давления, ни действительного расставания с Газой. Возможно, что технологические разработки в рамках проекта «Наутилус» (лазерные средства перехвата малых ракет) позволят ЦАХАЛу защитить израильскую территорию без присутствия танков и мотопехоты в глубине палестинских районов, но до тех пор «одностороннее отделение» не будет восприниматься иначе как фикция во всех своих аспектах, за исключением насильственной депортации евреев из сектора Газы и Северной Самарии.

Интервью Дова Вайсгласа было, по сути дела, набором политических заклинаний, адресованных правому лагерю, который не желает принять эту фикцию в качестве положительной программы. Если до недавнего времени Шарон уверенно заявлял, что огромное большинство израильтян поддерживает «одностороннее отделение», то теперь он подвергает безжалостной критике любые призывы к проведению всенародного референдума. Биньямин Нетаниягу, считающий, что референдум в данном случае необходим, обещает премьер-министру максимум поддержки в разъяснении тех преимуществ, которые связаны, по его мнению, с реализацией «одностороннего отделения», но в канцелярии Шарона эти его высказывания воспринимаются не иначе, как политическая провокация.

Вайсглас говорил в данной связи об «отсутствии механизма, посредством которого может быть выражена воля огромного большинства, выступающего в поддержку нашего плана». Но почему такой механизм отсутствует? Были выборы, на которые Ариэль Шарон шел под лозунгом неприемлемости «одностороннего размежевания» (так называлась тогда программа Амрама Мицны). Был внутрипартийный референдум в Ликуде. Существует возможность объявления досрочных выборов или, на худой конец, проведения всенародного референдума. Последний вариант не относится к числу предпочтительных, но он все же лучше сегодняшней ситуации, при которой премьер-министр действует так, что вопрос о его полномочиях встает неизбежным образом и порождает опасное брожение в обществе.

Будь Шарон уверен в своем успехе, он, скорее всего, согласился бы с предложением Нетаниягу. Победа на референдуме дала бы ему не только «мандат», но также значительное снижение уровня противодействия планируемой депортации, поскольку лидеры поселенцев уже заявили о своей готовности подчиниться любому решению, принятому в результате всеобщего голосования. Однако премьер-министр, обжегшись при проведении внутрипартийного референдума в Ликуде, не рискует обратиться к народу за санкцией на осуществление своего политического плана. Шарон знает, что массовое бегство жителей из Сдерота в результате очередной ракетной атаки окажется убедительнее его красноречия и тех заявлений, которых он, может быть, еще способен добиться от Буша или от его преемника в Белом доме.

Интервью Вайсгласа представляло собой снаряд, начиненный самыми убедительными для правых аргументами в пользу «одностороннего отделения». Именно поэтому оно было столь откровенным и политически уязвимым. Когда выпущенный снаряд разорвался, стало ясно, что стену противодействия планам Ариэля Шарона он не пробил, но разлетевшимися при взрыве осколками были ранены и сам Вайсглас, и его босс, и Государство Израиль, представшее перед международным сообществом в весьма невыгодном свете. Разговоры про «формалин», в который можно упрятать на долгие годы ближневосточный процесс, не могли обойтись безнаказанно для израильской дипломатии, и та уже вторую неделю зализывает полученные ею раны.

В поисках коалиции

Выступая на открытии зимней сессии Кнессета, глава правительства заявил, что определяющие решения по предложенной им программе будут приняты парламентариями, поскольку именно Кнессет уполномочен к принятию решений подобного рода. «Одностороннее отделение» будет вынесено на суд депутатов уже 25 октября, сообщил Шарон.

Состоявшееся вслед за этим голосование показало, что и в Кнессете премьер-министру приходится сносить унижения, к которым его давно приучил Центр Ликуда. В поддержку политического заявления Шарона проголосовало 44 депутата (часть Ликуда, Шинуй и Йосеф Парицки, пребывающий ныне в трудноопределимом статусе), против – 53 (Авода, ШАС, Яхдут ха-Тора, МАФДАЛ, Ихуд леуми и арабские партии). Большинство ликудовских депутатов, выступающих против «одностороннего отделения», отсутствовало на голосовании.

Это не значит, что 25 октября Ариэль Шарон не наберет необходимого числа голосов для утверждения предложенного им политического плана. Парламентского потенциала левых и арабских партий достаточно для того, чтобы компенсировать премьер-министру недостаток поддержки на правом фланге. Авода не возьмет на себя ответственность за срыв депортации поселенцев из сектора Газы и Северной Самарии, а ей, со значительной вероятностью, последуют ЯХАД (бывший МЕРЕЦ) и часть арабов. Проблема Шарона в том, что, проведя свой план голосами левых, против воли значительной части Ликуда, он «отделится в одностороннем порядке» не столько от Газы, сколько от собственной партии.

Долго ли можно править, не имея гарантированной парламентской базы? Голосование в день открытия зимней сессии Кнессета причинило премьер-министру только моральный ущерб. Оно не чревато какими-либо практическими последствиями, но его все же можно рассматривать как свидетельство острого коалиционного неблагополучия, дальнейшие симптомы которого могут приобрести критический для Шарона характер.

Сегодня в правящей коалиции формальным образом состоит 58 депутатов: 40 от Ликуда, включая ассоциированную фракцию Исраэль ба-алия, 15 от Шинуя, включая Парицки, и 3 от МАФДАЛа (после фактического раскола в этой партии). Таким образом, оппозиция уже сейчас имеет большинство, но, будучи случайным пасьянсом разнородных и враждебных друг другу политических сил, она не способна собрать 61 голос в поддержку общего кандидата на пост премьер-министра, а без этого выносимые ею вотумы недоверия правительству останутся пустым звуком.

Однако, помимо вотумов недоверия, у оппозиции имеется и другое оружие. Если государственный бюджет на следующий год не будет утвержден в третьем (окончательном) чтении до 31 марта, выборы в Кнессет XVII созыва будут автоматически назначены на 30 июня 2005 года. Как министр финансов, Биньямин Нетаниягу рассчитывает на то, что эту проблему ему помогут решить оппозиционные фракции Ихуд леуми и Яхдут ха-Тора, но в условиях обострения внутрипартийного кризиса в Ликуде расчеты главы минфина могут не оправдаться. Соответственно, бюджетный вопрос остается, с точки зрения Шарона, слабым местом его коалиции.

Кроме того, оппозиционные фракции могут договориться между собой о совместном продвижении закона о досрочных выборах в Кнессет. В отличие от вотума недоверия, этот ход не требует от оппозиции выдвижения согласованного кандидата на пост премьер-министра. И Шарон, осознавший в первый же день зимней сессии Кнессета, что без расширения нынешнего коалиционного состава он не может рассчитывать на поддержку Аводы в критических ситуациях, вынужден теперь искать в срочном порядке новых партнеров.

Премьер-министр давно хочет видеть своим партнером Шимона Переса, но активное сопротивление Ликуда, проголосовавшего против включения Аводы в коалицию, помешало ему настоять на своем. Теперь Шарон, параллельно с мобилизацией большинства в преддверии назначенного на 25 октября парламентского голосования, занят одновременным наведением мостов во всех направлениях – к Пересу, раввину Овадье Йосефу и к духовным вождям Яхдут ха-Тора. Премьер-министра никак не устраивает ситуация, при которой «одностороннее отделение» получит санкцию Кнессета, но при положит конец его собственной политической карьере.