После недавних терактов в Табе, Нуэйбе и на участке синайского побережья, носящем романтическое название Рас ас-Сатан («голова шайтана»), разговоры об оперативном сотрудничестве израильских и египетских спецслужб обрели наконец предметное содержание. Считается, что действия террористов на территории Египта угрожают авторитарному режиму Хусни Мубарака. Считается также, что эти действия не могли быть предприняты на Синае без ведома местных жителей, которые, зная или не зная об истинных целях террористов, оказали им необходимую помощь в приобретении и транспортировке нескольких центнеров взрывчатки. Из этого делается вывод о том, что брошенный Мубараку вызов не останется без ответа, и ситуация на Синае, где под носом у египетских властей ведется бойкая торговля оружием, изменится в ближайшее время.
В Израиле с этим связывают надежды на прекращение контрабанды оружия, взрывчатки и боеприпасов, осуществляемой в районе Рафиаха через многочисленные туннели, которые прокладываются палестинцами из сектора Газы на территорию Синая. До последнего времени египетские власти не прилагали ни малейших усилий для пресечения транзитных потоков в данном районе. При подрыве обнаруженных туннелей саперами ЦАХАЛа часто наблюдается выброс дыма в непосредственной близости от постов египетской пограничной охраны. Из этого со всей очевидностью следует, что египетские пограничники напрямую причастны к контрабандной торговле, плодами которой являются, в частности, ракеты «Касам», терзающие город Сдерот.
Израильские требования пресечь контрабанду в районе Рафиахе сталкивались с ответным египетским требованием об изменении статей Кемп-Дэвидского договора (1979), согласно которым Египет имеет право держать в восточной части Синая только полицию и пограничную стражу. Египетской стороной утверждалось, что без размещения в приграничной зоне боеспособных армейских частей положить конец контрабандной торговле практически невозможно. Израиль давно уже согласился с тем, чтобы Египет направил в восточную часть Синая необходимые армейские силы, но – на основе «обмена письмами» между правительствами двух стран, без внесения формальных поправок в текст Кемп-Дэвидского договора. Предполагается, что и эту проблему удастся решить в результате недавней синайской трагедии.
Сколь обоснованы эти расчеты, покажет время. Пока что Хусни Мубарак ведет себя так, будто он не заметил заявления «Аль-Каиды», взявшей на себя ответственность за предпринятую на Синае террористическую атаку. Египетским министрам дано указание не критиковать эту организацию и не обвинять ее в том, что она совершила нападение на египетские объекты. С точки зрения Каира, атаке подверглись израильтяне, случайно находившиеся на территории Египта. Иными словами, война ведется против Израиля, и Египет может остаться от нее в стороне. Это имеет существенное значение для Хусни Мубарака, который озабочен сейчас передачей власти своему сыну Гамалю.
Стоящая перед президентом задача намного сложнее и деликатнее, чем может показаться стороннему наблюдателю, видящему в Египте монолитный фасад авторитаризма. Она может осложниться критическим образом, если окажется, что наследием Хусни Мубарака является обострившийся конфликт с фундаменталистами, и это считается главной причиной, побуждающей президента избегать недвусмысленной конфронтации между официальным Каиром и «Аль-Каидой».
Совместное с Израилем расследование синайских диверсий? Многие признаки указывают на то, что, вопреки израильским заявлениям, в которых усердно подчеркиваются любые проявления доброй воли со стороны Каира, начавшееся сотрудничество спецслужб носит весьма ограниченный характер. Египтяне не могут полностью от него уклониться, но они не ведут себя как сторона, усмотревшая в действиях террористов реальную угрозу своей безопасности.
В странах, подвергавшихся ранее атакам «Аль-Каиды», будь то США, Россия, Испания, Турция, Марокко или Саудовская Аравия (даже она!), не обходилось без выступления государственных лидеров, разъяснявших характер новой опасности, вызвавшие ее причины и т.п. Эти выступления бывали насквозь лицемерными. Предлагавшиеся обществу выводы бывали – скажем помягче – не совсем адекватными. Но в Египте правительство ведет себя так, будто отгремевшие взрывы в Табе, Нуэйбе и Рас ас-Сатане суть израильская, а не египетская проблема. Хусни Мубарак избегает внятных высказываний о произошедшем, и в этих условиях от египетских спецслужб трудно ждать энергичных действий, продиктованных ощущением срочной задачи.
Более того, поведение египетских СМИ носит в данной связи совершенно циничный характер. 10 октября официальному израильскому представителю было дозволено выступить по-арабски в прямом эфире египетского ТВ (впервые со времени заключения мирного договора между двумя странами!). Лиор Бен-Дор, сотрудник арабской пресс-службы израильского министерства иностранных дел, был приглашен в телестудию вместе с двумя другими гостями, представленными зрителям как эксперты по вопросам стратегии и терроризма. Сюжет, посвященный синайским взрывам, длился 12 минут, в течение которых египетские участники программы фактически не давали Бен-Дору говорить, утверждая, со своей стороны, что террористическая атака на Синае организована – кем? – конечно, Израилем.
Подобными обвинениями полна в последние дни египетская пресса, включая и те издания, что находятся под прямым контролем правительства. Суть коварного заговора, раскрытого бесстрашными египетскими журналистами, состоит в следующем: после скандала, вызванного публикацией аэрофотоснимка, на котором в амбуланс с эмблемой ООН заносят продолговатый предмет, принятый по ошибке за ракету «Касам», израильским спецслужбам потребовалось восстановить свою репутацию. Как? Подтверждением публиковавшихся ранее предупреждений о повышенной вероятности терактов на Синае. С этой целью Мосад устроил серию взрывов и отправил на тот свет свыше тридцати человек, включая не менее двенадцати израильских граждан (часть трупов до сих пор не опознана).
Египетские официальные лица не позволяют себе таких обвинений в адрес Израиля, но и не опровергают подконтрольные правительству СМИ, занятые их распространением. В Риме президента Мубарака прямо спросили на пресс-конференции, что он думает по этому поводу. Не имея возможности уйти от ответа, Мубарак сказал: «То, что говорится об этом (об израильской ответственности за организацию взрывов – Д.К. ) то там, то сям, не имеет под собой оснований. Следствие продолжается... Я ничего не могу пока сообщить, не могу обвинить Израиль или кого-либо еще до завершения расследования».
Ранее, коснувшись причин синайской диверсии, Мубарак глубокомысленно заявил: «Нужно прежде всего положить конец израильской оккупации палестинских территорий... На следующем этапе нужно решить проблему Ирака». Исламский фундаментализм? Глобальный террор? «Аль-Каида»? Таких слов президент Египта не знает.
Но если Мубарак запрещает своим министрам критиковать «Аль-Каиду», то Ариэль Шарон наложил аналогичный запрет на критические заявления членов израильского правительства в адрес Египта. Нахваливая Мубарака, премьер-министр пытается создать «положительный момент» в отношениях с Каиром. При этом заинтересованность Шарона во взаимопонимании с египетским лидером не сводится к проблемам обеспечения безопасности израильского туризма на Синае. Куда большее значение для премьер-министра имеет спектр вопросов, связанных с будущей ролью Египта в секторе Газы.
План «одностороннего отделения», с которым Шарон связал свою политическую судьбу, оказался под угрозой из-за участивших обстрелов израильской территории ракетами «Касам». Единственным средством предотвращения ракетных обстрелов является в настоящее время наземное присутствие ЦАХАЛа в Бейт-Хануне, Бейт-Лахии и Джебалии, то есть в той части сектора Газы, где израильские войска практически не появлялись с 1994 года. Но если Израилю приходится держать бронетехнику и мотопехоту в арабских населенных пунктах на северо-востоке сектора Газы, то какой может быть смысл в разрушении еврейских поселений района Гуш-Катиф? Кто признает израильскую оккупацию прекратившейся, когда танки ЦАХАЛа занимают позиции посреди расположенных в секторе Газы лагерей беженцев?
В данной связи Ариэль Шарон возлагает свои надежды на сотрудничество с Египтом, политическим интересам которого не соответствует превращение Газы в оплот неприкрытого, агрессивного фундаментализма. В течение последнего года министр-координатор египетских спецслужб Омар Сулейман стал частым гостем в Израиле и на «палестинских территориях». С ним ведутся переговоры о будущей роли Египта в секторе Газы. Последний раунд этих переговоров состоялся в Рафиахе буквально накануне синайских взрывов.
С израильской стороны контакты с египетским руководством ведет генерал-майор запаса Амос Гилад, глава военно-политического штаба при министерстве обороны. Камнем преткновения на переговорах с Сулейманом оказалось египетское требование, согласно которому Израиль должен принять на себя обязательство о полном отказе от любых антитеррористических действий в секторе Газы, каким бы нападениям он ни подвергся в будущем из этого района. Формальным обоснованием этого требования является опасение за жизнь египетских «военных советников», которые будут направлены в Газу, и связанная с этим опасность случайного возникновения израильско-египетской конфронтации. Однако в действительности Каир опасается иного: того, что присутствие египтян в секторе Газы будет воспринято местным населением как служащее израильским интересам.
Но может ли Ариэль Шарон принять на себя публичное обязательство о том, что после «одностороннего отделения» Израиль ни при каких обстоятельствах не применит силу в секторе Газы? В это трудно поверить. Может ли он дать такое обязательство тайно? Допустим. Но что произойдет в этом случае после первой значительной атаки, предпринятой палестинскими террористами с территории сектора Газы? После второй? После третьей?
Ясно, что от изыскания приемлемой для Шарона формулы взаимопонимания и сотрудничества с Египтом, зависит сейчас судьба израильского премьера. По этой причине глава правительства не скупится на похвалы Мубараку, закрывая глаза на все негативные аспекты египетского поведения до и после синайских взрывов. Задержка с оказанием медицинской помощи пострадавшим в результате терактов? Мародерство египтян, снимавших часы и кольца с убитых в Табе? Отказ от действительного сотрудничества спецслужб в ходе расследования? Кампания оголтелой антиизраильской клеветы в египетских СМИ? Всего этого не существует для Ариэля Шарона. Премьер-министр видит с египетской стороны только добрую волю, не устает восхищаться ее проявлениями и требует того же от членов своего кабинета.