Выступая 31 марта на заседании палестинского законодательного совета в Рамалле, премьер-министр ПА Ахмед Куреи (Абу-Ала) признал, что объединительная реформа силовых структур автономии, на проведении которой настаивали ООН, США, ЕС и Россия, провалилась из-за «столкновения эгоистических интересов» в высшем эшелоне палестинских спецслужб. Это признание Абу-Алы странным образом сочетается с выраженной им же уверенностью в том, что палестинская администрация сможет установить свой контроль на покинутой Израилем территории в случае реализации плана «одностороннего отделения», выдвинутого Ариэлем Шароном.

Наличие у высокопоставленных палестинских чинов противоречивых эгоистических интересов сомнений не вызывает, однако формулировку премьер-министра ПА будет правильно счесть демагогической данью лояльности Арафату, поскольку провал реформы имеет своей важнейшей причиной личное противодействие палестинского лидера.

Арафат отнюдь не заинтересован в таком развитии событий, результатом которого станет «перестроенный и переориентированный аппарат безопасности». Согласно международному плану «Дорожная карта», этот аппарат, «сведенный в три службы и подчиненный уполномоченному министру внутренних дел... приступит к осуществлению последовательных, адресных и эффективных действий по противодействию всем, вовлеченным в террор, нейтрализации возможностей террористов и ликвидации террористической инфраструктуры». Далее уточняется: «Это включает начало конфискации незаконного оружия и консолидацию спецслужб, не имеющих отношения к террору и коррупции».

Можно было бы удивиться тому, что «ближневосточная четверка» никак не отреагировала на заявление премьер-министра ПА, выражающее недвусмысленный отказ от выполнения важнейшего международного требования. Но мы не удивляемся, понимая, что «четверка» и не рассчитывала на выполнение тех своих требований, которые были адресованы палестинцам. Более того, в части реорганизации силовых структур автономии положения «Дорожной карты» по существу невыполнимы.

Палестинские спецслужбы, отвечающие указанным критериям, то есть «не имеющие отношения к террору и коррупции», существуют только на веленевой бумаге международных протоколов. Силовая система автономии сознательно выстраивалась как инфраструктура террора и рэкета, состоящая из соперничающих друг с другом организаций, нити управления которыми сосредоточены в руках Арафата. В отношении этой системы неприменимы принятые на Западе правовые и административные схемы; управление ею осуществляется одним человеком по сюзеренно-вассальному принципу, отказ от которого невозможен в рамках предложенной палестинцам реформы.

Этот принцип предполагает значительную самостоятельность местных (и «функциональных») вассалов, эксплуатирующих выделенное им пространство. Источником их полномочий является декларируемая лояльность по отношению к сюзерену и вовлеченность в общий контекст «палестинской борьбы», то есть содействие террористам. Таким образом, узаконенный рэкет обеспечивает силовым структурам ПА финансовую базу для продолжения террора, а террор является тем условием, благодаря которому беззастенчивый рэкет возможен в качестве легитимного и «полезного для палестинской нации» явления.

В этом смысле каркас палестинской государственности имеет все черты сходства с пиратскими государствами XVIII-XIX вв. Существование последних рассматривалось тогда как несовместимое с цивилизацией, и мировые державы, не находя иного решения проблемы, безжалостно их истребляли. Перед палестинской администрацией подобная перспектива не была обозначена даже теоретически, как служащая исправлению мозгов и нравов крайняя точка ответственности. Вместо этого Арафату и его присным предложили реформу, которая подчинит «перестроенный и переориентированный аппарат безопасности... уполномоченному министру внутренних дел».

За строкой соглашений

Общая структура палестинского «аппарата безопасности» была определена в рамках Каирского соглашения между Израилем и ООП, заключенного 4 мая 1994 года, через восемь месяцев после «Осло». Фактическим содержанием Каирского соглашения было создание палестинской армии, полицейского корпуса и спецслужб, но, по настоянию Израиля, все эти ветви именовались в тексте подписанного документа «сильной полицией» (Strong Police).

Костяк силового комплекса автономии должны были составить подразделения Армии освобождения Палестины (АОП) , инкорпорированные в структуру арабских армий с середины 60-х годов, и спецслужбы ООП, базировавшиеся в то время в Тунисе. В период своего расцвета АОП состояла из трех бригад, названных в честь знаменитых сражений с врагами ислама («Эйн-Джалут», «Хиттин», «Аль-Кадисия»), и «Отрядов Бадира» в Иордании.

Эти части фактически подчинялись армейскому командованию в странах своей дислокации; так, в Ливанскую войну 1982 года, бригады «Хиттин» и «Аль-Кадисия» противостояли ЦАХАЛу на южных подступах к Бейруту, находясь в подчинении сирийского генштаба. ООП реально командовала одной лишь бригадой «Эйн-Джалут», которая базировалась в Ливане с 1976 года. «Отряды Бадира» прибыли в район военных действий из Иордании со значительным опозданием, но и им кое-что перепало: в длившемся четыре часа бою с израильскими десантниками у Кафр-Мата они потеряли убитыми около пятидесяти человек (с израильской стороны – трое раненых).

К моменту заключения Каирского соглашения разрозненные остатки АОП общей численностью до 4000 военнослужащих базировались в Египте, Иордании, Сирии, Ираке, Ливии, Судане и Алжире. По условиям этого соглашения, на территорию автономии дозволялось доставить 7000 «полицейских» из-за рубежа. Еще две тысячи человек могли быть призваны на месте, из числа жителей Иудеи, Самарии и Газы. Таким образом, всего в силовых структурах автономии должно было служить 9000 человек, имеющих в своем распоряжении 7000 автоматов, до 120 обычных и крупнокалиберных пулеметов и до 45 колесных бронемашин.

Но так обстояло дело лишь на бумаге. Палестинская сторона постоянно увеличивала численность своих вооруженных формирований, не встречая существенных возражений со стороны Израиля, опасавшегося, что упорство в вопросе о квотах приведет к срыву переговоров. Так или иначе, к началу «интифады аль-Акса» в легальных формированиях ПА состояло, по различным оценкам, от 36 до 45 тысяч человек.

Кроме того, легким стрелковым оружием, пулеметами и противотанковыми гранатометами были вооружены тысячи (если не десятки тысяч) активистов военизированной организации «Танзим», которая рассматривалась Израилем как лояльная Арафату и потому «безвредная» сила. То, что именно эта сила представляет собой поле сращивания силового комплекса автономии с террористическими группировками исламистов, то есть инфраструктуру террора как таковую, до октября 2000 года в Израиле понимать не хотели.

Американский ракурс

В виду ожидаемого отступления из Газы приобрел актуальность вопрос о том, сможет ли «аппарат безопасности» ПА удержать под своим контролем покинутую Израилем территорию. Постановка такого вопроса имеет немало парадоксальных аспектов, связанных с невозможностью разграничения сфер террора и правопорядка в палестинском контексте, но это не смущает американцев, когда альтернативой власти ПА становится превращение Газы в зримую вотчину исламистов.

После ликвидации шейха Ясина местный лидер ХАМАСа Абдель-Азиз Рантиси был вынужден признать свою подчиненность зарубежному руководству этой организации во главе с Халедом Машалем. Последний опирается на инфраструктуру ХАМАСа в Сирии, Иордании и Ливане, будучи конфидентом шейха Насраллы и союзником «Хизбаллы». Далее следует звено теснейших структурных связей «Хизбаллы» и «Аль-Каиды». Таким образом, установление власти ХАМАСа в секторе Газы означает превращение данного района в новую базу исламского террористического синдиката, с которым ведут войну США.

В отличие от всех остальных, эта база будет защищена ореолом «борьбы за свободу и независимость палестинского народа», рассматриваемой международным сообществом как политически легитимное явление. Иначе говоря, она будет в значительной мере неуязвима для США – при том, что расходящиеся от нее волны террора и радикализма неизбежно докатятся до весьма удаленных (в том числе – американских) берегов. Этот факт может перечеркнуть все успехи антитеррористической политики Буша в Ливии и, допустим, Афганистане, а ведь помимо успехов у Вашингтона имеются и провалы, включая растущую нестабильность в Ираке.

Обозначенная перспектива порождает все более очевидную нервозность американцев в отношении Ариэля Шарона. Канцелярия израильского премьера пытается создать впечатление о том, что планы главы правительства согласованы с Белым домом и опираются на его поддержку. Люди Шарона убеждают нас в том, что в благодарность за отступление из Газы американцы предоставят Израилю какие-то политические гарантии и т.п. В то же время американские источники дают совершенно иную картину происходящего, обвиняя Шарона в подрыве глобальной политики Буша и в создании дополнительного фактора угрозы его переизбранию на пост президента США.

24 марта, накануне последней встречи Дова Вайсгласа, Гиоры Айленда и Шалома Турджемана с советником президента США по вопросам национальной безопасности, ведущий обозреватель «Вашингтон пост» Джим Хогланд выступил с резкой критикой в адрес Ариэля Шарона: «Со времен де Голя ни один из дружественных Америке зарубежных лидеров не умудрялся запутать столь вредным образом дипломатическую стратегию США». В том, что эти слова отражают реальную позицию Белого дома, израильские представители смогли убедиться, явившись на встречу с Кондолизой Райс. Смысл оглашенного ею заявления состоял в следующем: если Шарон хочет осуществить свой план «одностороннего отделения», он может сделать это на свой страх и риск, не рассчитывая на поддержку, политические гарантии и финансовую помощь Соединенных Штатов.

В первой половине апреля Буш встречается в Вашингтоне с египетским президентом Хусни Мубараком и с королем Иордании Абдаллой. Отказаться после этого от встречи с Шароном американский лидер не может, поскольку такой поворот событий означал бы открытый конфликт с Израилем и, как следствие, с еврейской общиной США за полгода до президентских выборов, но визит израильского премьера в Вашингтон, назначенный на 14 апреля, вряд ли окажется продуктивным.

Дополнительным признаком американского недовольства планами Ариэля Шарона можно считать отказ от введения политических санкций США в отношении Сирии. Американцы вполне осведомлены о том, что Дамаск оказывает покровительство террористам, но если с уходом Израиля из сектора Газы там установится власть ХАМАСа, «Хизбаллы» и «Аль-Каиды», сирийский канал политического влияния станет для США почти единственным средством воздействия на ситуацию в данном районе. Вашингтон не хочет лишиться этого средства, и потому ожидавшееся введение санкций против Дамаска отложено администрацией Буша на неопределенный срок.

Инвентарный список

Однако сирийский канал влияния на ситуацию в секторе Газы – через «Хизбаллу» и зарубежное руководство ХАМАСа – рассматривается американцами как последнее средство, которым можно будет воспользоваться лишь за неимением иного выбора. Предпочтительным вариантом все-таки остается установление власти ПА на покинутой Израилем территории, и это возвращает нас к вопросу о том, в какой мере силовые структуры автономии способны взять на себя выполнение соответствующих оперативных задач.

В Иудее и Самарии эти структуры были в значительной мере дезорганизованы серией израильских операций, начиная с «Защитной стены» (апрель 2002 года), но в секторе Газы, где антитеррористические рейды ЦАХАЛа носили эпизодический и локальный характер, ПА сохранила свой «аппарат безопасности» в почти первозданном виде. Приводимые ниже данные относятся к середине 2001 года, то есть к тому периоду, когда силовой комплекс ПА еще не был затронут активными действиями израильской стороны. Детальная переоценка этих данных с учетом последующего развития событий выходит за рамки журналистских возможностей, не подкрепленных содействием палестинских инстанций.

На приведенной схеме красным цветом дано звено разведки и спецслужб, синим – полицейское звено, зеленым – военное звено. Разделение между ними носит более или менее условный характер, однако в израильских публикациях соответствующего периода оно соблюдалось и его воспроизведение здесь может быть сочтено полезным, хотя бы по соображениям удобства.

Как уже отмечалось выше, реальное руководство силовыми структурами ПА осуществлялось Ясером Арафатом, к которому сходились все нити оперативного подчинения. Администрация общей безопасности, действовавшая под началом генерала Юсуфа-Насера Биштауи, занималась одними только вопросами логистики и снабжения, причем в каждом районе автономии АОБ имела своего регионального координатора. Служащие АОБ, одетые в зеленую форму и красные береты, выполняли церемонимальные функции, встречая и провожая Арафата почетным караулом, выстраиваясь во фрунт при проведении различных политических мероприятий и т.п.

Красное звено

Служба превентивной безопасности. Ключевая спецслужба, имеющая в своем распоряжении следственные изоляторы и весь стандартный инструментарий карательных органов. До сих пор обладает значительной силой, причем не только в секторе Газы, но так же и в Иудее и Самарии. В дополнение к обычным функциям спецслужб СПБ осуществляет контроль за экспортно-импортными потоками и основными экономическими монополиями, каковых у палестинцев насчитывается около ста; промышляет узаконенным рэкетом.

В секторе Газы СПБ имеет порядка 1500 кадровых сотрудников, с которыми связаны тысячи добровольцев. Примерно таким же был состав этой службы в Иудее и Самарии до проведения широкомасштабных израильских операций в данном районе. Сотрудники СПБ ходят в штатском или в камуфляжных брюках пустынного цвета в сочетании со штатским верхом. Последний вариант позволяет им не выделяться, когда они находятся в транспортном средстве; покинув автомобиль, сотрудники СПБ предстают «правомочными» лицами в униформе. Вооружены пистолетами и пистолетами-пулеметами зарубежных конструкций.

В Газе СПБ возглавлял Мухаммад Дахлан, в Иудее и Самарии – Джибриль Раджуб; оба по-прежнему остаются значимыми фигурами в палестинском пасьянсе, будучи то в фаворе, то в немилости у Арафата. В настоящее время основные расчеты американцев связана с Дахланом, который представляется им тем человеком, который будет способен подчинить сектор Газы своему контролю в случае вывода оттуда израильских войск. Личное состояние Дахлана оценивается израильскими и американскими источниками в $50 млн.

Дахлан и Раджуб состоят в натянутых отношениях между собой. Их примерением озабочена сейчас египетская разведка, которой нужно представить «конкретные достижения» к визиту Мубарака в Вашингтон. Считается, что без взаимодействия Дахлана с Раджубом установить эффективный контроль ПА над ситуацией в секторе Газы окажется невозможно.

Общая разведка. Ее задачей является противодействие разведывательным операциям Израиля, связь с иностранными разведслужбами и пресечение внутренней подрывной деятельности на территории автономии. В составе ОР около 800 кадровых сотрудников, большей частью – выходцев из Туниса, где базировались основные структуры ООП до соглашений «Осло». Сотрудники ОР выделяются своим профессионализмом; многие из них состояли в разведслужбах ООП еще в восьмидесятые годы.

Руководителем ОР является Амин аль-Хинди, в Иудее и Самарии эту службу возглавлял Тауфик Тирауи, в секторе Газы – Ахмед Афифи по кличке «Абу-Нидаль» (не путать с одноименным террористом из группировки «Черный июнь»). Сотрудники ОР ходят в штатском, вооружены пулеметами и автоматами, часто используют джипы белого цвета.

Военная разведка. Находилась в формальном подчинении Службы национальной безопасности (см. ниже), но фактически глава ВР Муса Арафат (двоюродный брат Арафата) состоял в прямом подчинении у палестинского лидера. Задача ВР – сбор разведывательной информации об Израиле, обеспечение внутренней безопасности и урегулирование конфликтов между различными силовыми службами ПА. В подразделениях ВР состояло около 600 человек, форма одежды – камуфляж пустынного цвета, красные береты и красный шеврон на рукаве или «гладкий» (не камуфляж) комплект униформы серого цвета с таким же беретом.

ВР и Мусе Арафату подчинялись формирования военной полиции неустановленной численности; последние выполняли церемониальные функции наряду со служащими АОБ. Форма военной полиции зеленого цвета с белым ремнем и белой же диагональной портупеей, красные береты, широкие красные повязки на левом рукаве.

Служба специальной безопасности. Сбор информации об оппозиционных Арафату политических группах и выполнение определенных функций службы собственной безопасности в рамках палестинского силового комплекса. В составе ССБ – несколько десятков сотрудников, ходят в штатском. Глава ССБ Махмуд аль-Натур (Абу-Таиб) был вторым после Али-Хасана Саламе командиром «Отряда 17» (см. ниже). Этот пост он утратил в пользу Фейсала Абу-Шараха, когда с заключением соглашений «Осло» основные структуры ООП были перенесены в Иудею, Самарию и Газу.

Синее звено

Гражданская полиция. Общая численность – 12.200 полицейских, в том числе 7500 в секторе Газы и 4700 в Иудее и Самарии. Вооружены легким стрелковым оружием, используют машины синего цвета с надписью «Полиция» на арабском и английском языках. Темно-синяя форма одежды в сочетании с черным беретом, у служащих дорожной полиции – белая диагональная портупея и фуражка. Во главе гражданской полиции стоял генерал Гази Джибали.

В подчинении последнего находились также полицейские Силы быстрого реагирования (или «быстрого вмешательства»), используемые для разгона демонстраций, патрулирования в лагерях беженцев и т.п. В составе СБР – несколько тысяч полицейских, форма одежды – синий камуфляж и темно-синий берет. Командиром СБР состоял Хасин Гуш.

Женские полицейские силы (около 300 полицейских) используются в палестинских тюрьмах для женщин и в качестве административного персонала. Форма одежды – темно-синего цвета с таким же беретом. Начальницей ЖПС состояла Фатма Барнауи. Эта дама выраженной африканской наружности прославилась, подложив взрывное устройство в иерусалимский кинотеатр «Сион» в 1968 году (освобождена из израильской тюрьме в 1977).

Гражданская оборона. Эвакуация раненых, пожарная служба, расчистка руин и т.п. В составе ГО состояло до 2000 кадровых служащих и неустановленное число добровольцев. Командир – генерал Махмуд Абу-Марзук. Форма одежды – зеленого цвета с черным беретом, на кокарде – топор и пожарная лестница.

Морская полиция. Название этой службы вводит в заблуждение, поскольку на практике МП представляла собой отборную полицейскую силу, предназначенную для разгона демонстраций, охраны ключевых объектов ПА и т.п. Об этом свидетельствует и тот факт, что подразделения МП действовали в Шхеме и в Хевроне, расположенных вдали от любых морей. В секторе Газы МП действительно выполняла функции береговой охраны, следила за рыболовецким промыслом, «боролась» с морской контрабандой и имела в своем распоряжении группу подводников. Многие сотрудники МП проходили подготовку в Египте.

В составе МП около 1000 полицейских, в том числе в секторе Газы – порядка 600. Форма одежды – черные брюки, белая рубаха, черный берет, на кокарде – штурвал и якорь; вместо белой рубахи часто носят футболки черного цвета. Вооружение – автоматы и пулеметы. Командиром МП состоял Фатхи Газам, подразделения МП в Иудее и Самарии возглавлял Джамаа Гали (Абу-Заки).

Воздушная полиция. Несколько десятков полицейских, осуществлявших охрану аэропорта Дахания в секторе Газы, посадочных площадок и личного авиапарка Ясера Арафата. Создана на базе «Отряда 14», действовавшего в структуре ООП в Ливане до 1982 г. Форма одежды – светло-синего цвета с нагрудными «крылышками» и с синим беретом. Командир – Шукри Таабет.

Воздушный отряд ПА состоял из трех самолетов («Боинг-727», «Покер-50» и малый директорский самолет, известный под названием «Аль-Кудс») и четырех вертолетов (Ми-8 и Ми-17). Весь этот парк использовался лично Арафатом и некоторыми палестинскими VIP. В составе отряда – 21 летчик, командир отряда – бригадный генерал Фатхи Зейдан.

Зеленое звено

Служба национальной безопасности. Основная военная структура ПА. До начала «интифады аль-Акса» военнослужащие СНБ осуществляли патрулирование по периметру палестинской территории и занимали контрольно-пропускные посты на основных дорогах. В настоящее время эти функции выполняются ими только в секторе Газы и в районе Бейт-Лехема.

Всего в СНБ входило 4 бригады общей численностью 8500 человек, многие из которых прибыли в Иудею, Самарию и Газу из арабских стран, где они входили в подразделения «Армии освобождения Палестины». Три бригады СНБ (около 5000 человек) до сих пор дислоцированы в секторе Газы. Четвертая бригада (около 3500 человек) была разделена на восемь региональных подразделений, базировавшихся в основных арабских городах Иудеи и Самарии.

Военнослужащие СНБ одеты в зеленую форму с зелеными и черными беретами, в бригаде «зеленой черты» (сектор Газы) носят красные береты. Помимо стрелкового оружия (автоматы и пулеметы) подразделениями СНБ используется около 30 бронемашин БРДМ-2 советского производства.

Общее командование СНБ находилось в Газе и действовало под началом генерала Абдель-Разека аль-Маджаиды. Формирования СНБ в Иудее и Самарии подчинялись генералу Хадж-Исмаилу Сарсуру, обладавшему значительной независимостью от своего формального начальника в Газе и фактически находившемуся в прямом подчинении Арафата.

Отряд 17. Отборное подразделение президентской гвардии, формальная задача – охрана руководящих лиц и ключевых учреждений ПА. Кроме того, подразделения «Отряда 17» принимали участие в оперативном патрулировании вместе с военнослужащими СНБ и выполняли спецоперации по подавлению палестинской оппозиции.

Общая численность «Отряда 17» составляла порядка 3300 человек, из которых 2000 по-прежнему базируются в секторе Газы, будучи разделены на три батальона. В Газе находится штаб-квартира «Отряда 17», действующая под началом Фейсала Абу-Шараха. В Иудее и Самарии формирования «Отряда 17» возглавлял Махмуд Дамра. Помимо легкого стрелкового оружия (автоматы и пулеметы) на вооружении «Отряда 17» состояло порядка 15 бронемашин БРДМ-2 советского производства.

Военнослужащие этого подразделения одеты в камуфляжную форму коричнево-зеленого или серого цвета, на рукаве – шеврон «17» (единица исполнена в виде карты «Палестины»). У относящихся к разведгруппе «Отряда 17» – красные береты. Частым является сочетание форменных брюк и ботинок с футболкой белого цвета.

«Отряду 17» подчинена личная охрана Арафата, состоящая из нескольких десятков человек (командир – Юсуф Абдалла, «доктор Юсуф). Охранники Арафата одеты в черную форму с черными же беретами, на левом бедре – красная повязка. Вооружены пистолетами и пистолетами-пулеметами зарубежных конструкций.

Не силой единой

Приведенные сведения позволяют сделать вывод о том, что палестинская администрация имеет достаточно сил для установления собственного контроля в секторе Газы с выводом оттуда израильских войск. В данной связи приходится опасаться не слабости ПА, а ее фактической срощенности с террористическими организациями исламистов и отсутствия у нее политической воли к конфронтации с ними.

На протяжении последних трех с половиной лет почти все силовые структуры ПА принимали участие в осуществлении антиизраильских диверсий. Этим особенно выделялись «Отряд 17», подразделения Общей разведки ПА в Иудее и Самарии (Тауфик Тирауи), подчиненные Мухаммада Дахлана в секторе Газы (во главе с его заместителем Рашидом Абу-Шабаком) и Морская полиция. Но даже в тех редких случаях, когда указать на прямую структурную причастность той или иной палестинской службы к террору невозможно, необходимо учитывать царящее в ней настроение, содействие террористам «на личной основе», нежелание оказаться в конфликте с ХАМАСом и тому подобные факторы.

За годы «интифады аль-Акса» силовые структуры ПА стали менее зависимыми от Арафата, но они и теперь не могут действовать против его интересов отрытым, демонстративным образом. Что же до интересов Арафата, то они сегодня не связаны с усмирением ХАМАСа и с передачей сектора Газы под жесткий контроль Дахлана.

Напротив, предпринимаемые Арафатом шаги свидетельствуют о том, что он положительно рассматривает перспективу превращения сектора Газы в вотчину исламистов. Таким образом, применительно к любому их возможных сценариев развития событий в данном районе естественно ставить вопрос не о силе палестинской администрации, а о ее политической роли в обсуждаемых региональных процессах.