Ход конем

Башар Асад и теперь еще сохраняет шансы на участие в новой серии документального фильма о работе американских дантистов в полевых условиях ближневосточной пустыни. Если обследуемый иракский коллега развяжет язык, и свидетельства об укрытии неконвенциональных гостинцев на территории Сирии получат официальное подтверждение, Асаду-младшему, как и Саддаму, может быть вменена в обязанность уборка собственной камеры, с соблюдением – как же иначе? – человеколюбивых условий Женевской конвенции.

Вероятность такого развития событий не велика, но достаточна для того, чтобы заставить державного отпрыска думать. Судя по сирийской политике последних нескольких лет, это занятие ему не по вкусу, но прижатому к стенке – приходится. Надо сказать, что для первого раза у Башара Асада получилось очень не плохо.

Совершив всего один ход конем – из уважения к знатокам я предлагаю здесь «бендеровское» понимание шахматных терминов, не имеющее отношения к истинным правилам древней игры, – сирийский лидер добился волшебного результата: фигуры и пешки противника стали играть против своего короля. Таким ходом стало для Асада предложение возобновить мирные переговоры с Израилем, прерванные в 2000 году после конференции в Шепердстауне и провального саммита в Женеве.

США пока не решили, как им реагировать на инициативу сирийского лидера, но в Израиле на Ариэля Шарона немедленно ополчились левая оппозиция, пресса и те из правых министров, которым важно проявить себя тонкими тактиками, умеющими извлечь выгоду из наблюдаемых трудностей Дамаска. Министр иностранных дел Сильван Шалом, сделавший себя имя на лоббировании законопроекта в защиту Голан, теперь предлагает откликнуться на призывы Башара Асада. Такую же позицию занял министр финансов Биньямин Нетаниягу, санкционировавший в 1998 году серию примечательных встреч Рона Лаудера с Асадом-старшим. На этом контрастном фоне премьер-министр Шарон выглядит политическим букой, который «по непонятным причинам» воротит нос от прекрасной сирийской оказии.

Максимум выгоды, которую может извлечь Израиль из сегодняшних трудностей Башара Асада, составляет смещение пограничной черты 1967 года на несколько метров к востоку от береговой линии Кинерета, с предоставлением «территориальной компенсации» Сирии на другом участке границы. Даже такой результат нам не гарантирован, поскольку от трудностей Асада не останется и следа, как только сирийские представители встретятся с израильтянами за столом переговоров. В этих условиях вероятность применения к Дамаску американских военно-политических санкций будет равна нулю, и вдохновленное лучезарным призраком «нового Ближнего Востока» мировое сообщество займется привычным делом: давлением на Израиль.

Но даже в том случае, если бы узкую полосу на северо-восточном побережье Кинерета удалось отстоять, ценой соглашения с Сирией стало бы для Израиля полное отступление с Голанских высот. Этого не могут не понимать израильские политики, призывающие Шарона «пожать протянутую ему руку». Создаваемая их заявлениями атмосфера становится политической данностью, которая, корреспондируя с известными фактами международной конъюнктуры, превращается в настоящую ловушку для израильского премьера.

С учетом указанных обстоятельств не приходится удивляться первым намекам на то, что Шарон прощупывает возможность вступления в переговоры с Сирией. К примеру, на прошлой неделе, когда Башар Асад находился в турецкой столице, там же – по странной случайности – оказалось израильское инкогнито, опознанное некоторыми лицами как директор Мосада Меир Даган. Делать из этого факта слишком смелые выводы, скорее всего, не стоит, но счесть его ничего не значащим тоже нельзя.

Ва-банк, не рискуя

Понимая, что его положение сейчас не из лучших, Башар Асад играет ва-банк. Первое предложение сирийского лидера, прозвучавшее 30 ноября прошлого года, предусматривало возобновление переговоров с Израилем «на основе достигнутых ранее договоренностей», то есть с учетом проявленной израильтянами готовности к полному отступлению с Голан (за исключением узкой полосы побережья Кинерета, в отношении которой даже с Бараком договориться не удалось). Неделю спустя Асад высказался в том же духе, заявив, что возобновление переговоров с нулевой отметки «сделает невозможным достижение положительных результатов».

Еще более бойкий тон задавала в первые недели января сирийская пресса. Газета «Ас-Саура» потребовала от США принудить Израиль к возобновлению переговоров с Сирией «с той самой точки, на которой они были прерваны». Партийный орган «Аль-Баас» присовокупил к этому требованию антисемитское рассуждение о невозможности полной нормализации будущих отношений между Сирией и Израилем: «Ведь евреи не умели сделать нормальными свои отношения с европейскими народами, в среде которых они жили». Иначе говоря, евреям объективно присущи порочные свойства, исторгающие их из семьи народов, и не следует ждать, что в обмен на отступление с Голан отношения сирийцев с израильтянами станут нормальными. Газета «Тишрин», по-прежнему именуя Израиль «сионистским образованием», высказалась в том духе, что возобновление переговоров с нулевой отметки «перечеркнет результаты четырнадцатилетнего дипломатического процесса».

Цитируемая редакционная статья была опубликована газетой «Тишрин» 11 января, но уже в тот же день Башар Асад заявил представителям Европейского Союза, что Сирия готова возобновить переговоры с Израилем с нулевой точки, без каких-либо предварительных условий. Верно оценив ситуацию на израильском поле, где премьер-министра Шарона все более настойчиво аттестуют «отказником мира», сирийский лидер решил, что необходима еще одна соломинка, которая глядишь и переломит спину верблюду. Пожертвовав своей прежней позицией, Асад ужесточил параметры внутреннего и внешнего давления на Ариэля Шарона.

Желая быть услышанным в Вашингтоне, сирийский лидер повторил то же самое (нулевая отметка, переговоры без предварительных условий) в беседе с американским сенатором-демократом Биллом Нельсоном, побывавшим в Дамаске несколько дней назад. Похоже, что Асаду удалось произвести благоприятное впечатление на Нельсона, заявившего о перспективных возможностях, которые открывает для американской политики на Ближнем Востоке новая позиция Дамаска.

Башар Асад играет ва-банк, но практически ничем не рискует. Если переговоры возобновятся, ему будет несложно настоять на легитимности сирийского требования о том, чтобы основой диалога с Израилем являлись резолюции Совета Безопасности ООН 242 и 336, арабская интерпретация которых стала к настоящему времени политической аксиомой для мирового сообщества. Игнорируя отсутствие определенного артикля в английском (обязывающем) тексте резолюции 242, данная интерпретация толкует “Withdrawal of Israel armed forces from territories occupied in the recent conflict” как «Вывод израильских вооруженных сил со всех территорий, оккупированных в последнем конфликте». От реальных попыток настоять на иной интерпретации, отражающей первоначальную позицию США, по инициативе которых в тексте резолюции 1967 года был опущен определенный артикль, Израиль и Вашингтон по существу отказались.

Таким образом, нулевая стартовая отметка сразу же обернется подразумеваемым отступлением Израиля со всей территории Голанских высот и обсуждением таких вопросов, как установление точного контура пограничной черты на северо-восточном побережье Кинерета. Уровень связанных с этим международных ожиданий будет так высок, что вести диалог с сирийцами на принципиально иной основе для Израиля окажется невозможно.

Понятно, что, соглашаясь возобновить переговоры с Израилем без предварительных условий, Башар Асад совершает неприятный для него шаг. Так, по мнению начальника израильской военной разведки (АМАН) Аарона Зеэви-Фаркаша, последние заявления сирийского лидера «создают трещину в антиизраильском фронте на севере», осложняя сотрудничество между Сирией, «Хизбаллой» и Ираном. Зеэви-Фаркаш, видимо, прав, хотя наблюдаемые факты вряд ли дают ему пищу для немедленных умозаключений подобного рода.

Так, израильской военной разведкой было отмечено, что оказание гуманитарной помощи пострадавшему от землетрясения Ирану было использовано сирийцами как прикрытие для возобновления военных поставок «Хизбалле». Возвращать самолеты из Тегерана порожняком Асад не захотел, и они были загружены иранским оружием, которое было затем переправлено формированиям действующей на территории Ливана шиитской террористической организации. Тем не менее, в отдаленной перспективе возобновление переговоров с Израилем (на любой правовой основе) действительно чревато для Асада охлаждением отношений с Ираном.

Кроме того, Асад может ждать негативной реакции на свои предложения со стороны сирийского общества, распаленного многолетней антиизраильской и антисемитской пропагандой. Учитывая, что основную оппозицию правящим в Сирии алавитам составляют исламские фундаменталисты, в сегодняшнем поведении Асада можно признать наличие внутриполитических факторов риска, но в отношении действительно важного для Израиля вопроса о будущем Голанских высот позиция сирийского лидера не содержит и не предполагает сколько-нибудь значительных новшеств. Именно в этом плане игра ва-банк для Асада безопасна.

Турецкий узел

Помимо отрицательной репутации в глазах США, среди факторов, побуждающих Башара Асада к столь впечатляющей внешнеполитической активности, нужно отметить два важных момента. В настоящее время Сирия полностью отстранена от участия в решении проблем региона. На юге ее обошла стороной «Дорожная карта», сулящая чуть ли не принудительное урегулирование израильско-палестинского конфликта. На востоке сирийцев не подпускают к решению иракских проблем – при том, что там все еще остается вероятным и такой результат, как расчленение Ирака по этно-религиозному признаку (шииты, курды, сунниты), с созданием двух или трех государств вместо скроенного англичанами монстра. Остается – север, и именно туда, в Турцию, устремился на прошлой неделе сирийский лидер.

Параллельные опасения Дамаска и Анкары перед возможностью появления в регионе курдского государства, вокруг которого будут расходиться волны ирриденты, создали предпосылки для сирийско-турецкого сближения в настоящее время. Однако этих предпосылок было бы недостаточно, если бы Башар Асад не отказался от обсуждения вопроса об Александрете, переданной французами под турецкий суверенитет в 1939 году, вопреки протестам сирийских националистов. Официальный Дамаск до сих пор не смирился с утратой Александреты, и на издаваемых в Сирии картах эта область площадью 4700 кв. км (в четыре с половиной раза больше Голан) все еще отмечается как сирийская территория.

Тем не менее, отправляясь с первым визитом в Анкару за всю историю отношений между двумя странами президент Сирии дал понять, что не станет касаться вопроса об Александрете в ходе своих переговоров с турецкими лидерами. Это не является окончательной уступкой де-юре, но может считаться максимальным приближением к таковой. Например, подписанное в ходе визита торговое соглашение предусматривает создание таможенных пунктов по линии существующей сирийско-турецкой границы, включая и тот ее участок, который идет вокруг Александреты.

В сообщениях о состоявшихся в Анкаре переговорах подчеркивалась иракская тема, включая решительные возражения обеих стран против дальнейшего расширения курдской автономии на севере Ирака. Тем самым и Турция, и Сирия заявили о своей принципиальной заинтересованности в результатах иракского урегулирования, придав дополнительный вес позициям друг друга. Об израильском аспекте турецко-сирийских переговоров не сообщалось почти ничего (за исключением согласия Дамаска на турецкое посредничество в данном вопросе).

Тем не менее, израильский аспект был если не главным, то чрезвычайно существенным в ходе завершившихся переговоров. Премьер-министр Турции Тайип Эрдоган в ближайшее время отправится в Вашингтон и, судя по всему, доставит туда специальное послание Башара Асада президенту Бушу. Таким образом, посредническая роль Анкары в урегулировании ближневосточных проблем становится объективным фактом, укрепляя политическое положение Эрдогана в глазах Белого дома. Интересно, что ранее точно такой же роли добивались для себя руководители Греции, с которыми Асад встречался в Афинах. Предпочтение, оказанное при подобных обстоятельствах Турции, трудно не назвать красноречивым.

Политический мираж

Еще более примечательным нужно считать следующее сообщение о переговорах в Анкаре, не получившее пока официального подтверждения. Согласно некоторым публикациям, Тайип Эрдоган сказал сирийскому гостю, что Турция намерена вывести свои войска с территории северного Кипра до конца мая 2004 года. Иначе говоря, Анкара изъявляет готовность принять предложение генсека ООН Кофи Аннана о создании кипрской федерации, состоящей из двух автономных районов, греческого и турецкого. Функции президента в объединенном федеративном государстве будут поочередно исполнять представители обеих общин.

Принимая предложение Кофи Аннана, Турция пытается снять препятствия к своему вступлению в Европейский Союз (той же цели служит отказ Анкары от применения смертной казни). Реальной альтернативы такой политики у Турции не остается, поскольку ЕС принимает в свою ряды южный (греческий) Кипр, сохраняя в силе решение Европейского Суда, запрещающее торговлю с северным Кипром. Тем не менее, важно, что Башар Асад стал первым ближневосточным политиком, услышавшим об этой уступке.

Утверждается, что в беседе с сирийским лидером премьер-министр Тайип Эрдоган и министр иностранных дел Абдалла Гюль подчеркивали, сколь значительными внутриполитическими трудностями оборачивается для них это решение. «Уступка на Кипре равнозначна для нас отказу от части собственно турецкой территории», – сказал один из них. Далее Башару Асаду был сделан намек на то, что аналогичным образом Сирия может решить стоящую перед ней задачу преодоления международной изоляции. Некоторые источники трактуют этот намек как рекомендацию поступиться частью территории Голанских высот.

Возможно, что именно сигналы из Анкары побудили Биньямина Нетаниягу сделать заявление о том, что в настоящее время существует возможность возобновить переговоры с Сирией, не совершая значительных уступок на Голанах. На том же фундаменте может основываться позиция Ариэля Шарона, согласно которой Израиль изъявит свои претензии на территорию Голанских высот (всю или частично) даже в том случае, если Сирия выполнит его требования о «стартовых условиях» возобновления переговоров. К числу таковых относятся, как известно, закрытие действующих в Дамаске штабов палестинских террористических организаций и прекращение военной поддержки, оказываемой сирийцами «Хизбалле».

Однако, даже приняв за доказанный факт не подтвержденные пока сообщения о рекомендациях, сделанных турками Башару Асаду, соблазн легитимной аннексии на Голанах естественнее всего назвать политическим миражом. Сирийскому лидеру важно сейчас отвести от себя американскую угрозу, и ради этого он прислушивается к самым разнообразным советам, но как только переговоры с Израилем возобновятся, весь их наработанный потенциал, весь уровень связанных с ними международных ожиданий и недвусмысленная позиция прочих арабских стран определят единственно возможное содержание сирийской позиции.

Оказав сейчас неоценимую политическую услугу Башару Асаду, мы в конце концов услышим от него бескомпромиссное требование о полном израильском отступлении с Голанских высот. Выведенный нами из-под удара, сирийский лидер не станет обсуждать возможность израильской аннексии на Голанах ни с Шароном, ни с Нетаниягу. Из этого следует четкий вывод для всех противников отступления с северного плато, в развитие которого Израилем были вложены огромные экономические и человеческие ресурсы: возобновление переговоров с Сирией не отвечает интересам нашей страны.

Существующая ситуация, при которой сирийская агрессия бесперспективна благодаря расположению передовых позиций ЦАХАЛа в значительной близости от Дамаска, на господствующем в топографическом отношении рубеже, вполне устраивает Израиль. Наблюдаемые трудности Асада следует использовать в целях прекращения поддержки, оказываемой Сирией террористам, но рассчитывать на то, что этих трудностей будет достаточно для заключения выгодного соглашения о Голанах, израильской стороне не приходится. Это в принципе невозможно.