Американское отступление

Многомиллионные демонстрации против войны в Ираке, безнадежное для США соотношение сил в ООН и снисходительный тон доклада, представленного Совбезу главой международной инспекции Гансом Бликсом 14 февраля, заставили Белый дом согласиться на дополнительную отсрочку военной операции в Персидском заливе.

Большинство обозревателей полагает, что Соединенные Штаты предприняли в данном случае тактическое отступление. Считается маловероятным, что президент Джордж Буш откажется от своих планов в отношении Саддама Хусейна и вернет в США полтораста тысяч американских солдат, признав таким образом, что избранная им стратегия потерпела явный провал.

Британский премьер Тони Блэр сообщил на днях, что Бликс и Эльбарадей представят новый доклад Совбезу 28 февраля. В некоторых комментариях отмечается, что эта дата не сбивает график запланированных мероприятий США и Великобритании, поскольку начало военных действий в Ираке намечено ими на первые числа марта. С другой стороны, из Лондона поступают сообщения о готовности Блэра перенести упомянутое заседание СБ на 14 марта; в этом случае нарушение американо-британского графика станет вполне очевидным.

США и Великобритания готовят новый проект резолюции по иракской проблеме, смягченный настолько, чтобы при его обсуждении можно было рассчитывать на поддержку большинства членов СБ. Но зачем нужна «мягкая» резолюция тем, кто считает необходимым применение силы в отношении Ирака? Американо-британская дипломатия пытается в данном случае совершить невозможное: объявить ультиматум Багдаду от имени Совбеза ООН, но так, чтобы члены СБ об этом не догадались.

Международной инспекции не удалось обнаружить в Ираке ни единого грамма из «пропавшей» там тысячи тонн боевых отравляющих веществ, ни единой ампулы с бактериями сибирской язвы, ни единого документа о продолжении стратегических разработок в рамках иракской ядерной программы. Трудно рассчитывать на то, что к концу февраля или к середине марта Бликс и Эльбарадей представят Совбезу качественно новые данные. Это значит, что соотношение сил в СБ останется прежним, а международное положение США и Великобритании лишь ухудшится дополнительным образом.

В континентальной Европе установилась тенденция к постоянному увеличению числа противников «американской войны» в Ираке. Это явно влияет на общественное мнение в Великобритании, где Блэр уже сейчас имеет дело с настоящим внутриполитическим кризисом. Европейские протесты будят в левых кругах США ностальгические чувства времен Вьетнамской войны. Естественно предположить, что это новое настроение определенной части американского общества скоро найдет выражение в Конгрессе.

Турция, где значительная часть населения солидарна с Ираком на религиозной основе, выдвигает новые возражения против высадки американских сил на своей территории. Франция отзывает к своим берегам авианосец «Шарль де Голль», демонстрируя тем самым, что вопрос о войне в Персидском заливе окончательно сходит с повестки дня. Арабские страны, на территории которых уже размещены американские силы, испытывают растущее давления со стороны своих граждан, возбужденных зрелищем массовых шествий под иракскими и палестинскими флагами в Лондоне, Риме, Париже.

Россия, смягчившая было свою позицию против войны в Ираке благодаря наметившемуся сближению между Бушем и Путиным, снова стала покорным заложником ближневосточной политики Евросоюза и, в первую очередь, франко-германского блока. Крепнет тон китайских заявлений в ООН. Все это заставляет признать, что американцами были допущены если не роковые, то чрезвычайно серьезные ошибки в ходе политической подготовки к военной операции в Ираке. Попробуем понять, в чем они состояли.

Лишняя аргументация

В сопровождающей подготовку к войне риторике Белого дома с самого начала наблюдалась странная двойственность. С одной стороны, говорилось, что целью планируемой операции является свержение Саддама Хусейна и ликвидация созданного им диктаторского режима. Подобная аргументация носит целостный, самодостаточный характер. После событий 11 сентября и убедительной победы в Афганистане США могли ограничиться только ею; объективной необходимости в аргументах иного рода у Вашингтона не было.

Тем не менее, Белый дом почти с самого начала ссылался на дополнительную причину своей враждебности в отношении Ирака: неконвенциональное оружие и средства его доставки, то есть нарушение Багдадом резолюций Совета Безопасности ООН десятилетней давности. В этом состояла обратная сторона решительной американской риторики, предопределившая выдвижение вопроса о доказательствах и, как следствие, об арбитраже СБ.

Здесь позиция США была отмечена столь же парадоксальной двойственностью. С одной стороны, Белый дом утверждал, что намерен действовать против Саддама самостоятельно, не испрашивая международной санкции на проведение операции в Ираке. С другой стороны, США фактически обратились к ООН по данному вопросу, хотя соотношение сил в Совбезе с самого начала не оставляло места сомнениям.

Было нелепо рассчитывать на то, что при проведении публичной дискуссии по иракской проблеме США обретут новых союзников. Напротив, молчаливое одобрение американской политики многими странами сменилось с началом дебатов в ООН крикливыми протестами. Чем дальше, тем больше возражений вызывала стратегия Вашингтона, допускающая самочинное устранение режимов, в которых Соединенные Штаты видят угрозу своей безопасности. Чем дальше, тем более активной и значимой становилась роль мирового сообщества в «урегулировании иракского кризиса».

Но ведь никакого «иракского кризиса» не было и в помине. Тезис о необходимости жестких силовых действий в отношении Саддама Хусейна был выдвинут Соединенными Штатами в одностороннем порядке после того, как 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке и Вашингтоне была осуществлена провокация планетарного масштаба. Своей решимостью американцы говорили всему остальному миру:

«Тот, кто нанес нам анонимный удар, надеялся, что мы станем искать иголку в стоге сена и, скорее всего, не сможем ее найти. Поиск иголки, когда ею являются законспирированные ячейки «Аль-Каиды», — важное дело, и мы предпримем в данной связи необходимые меры: выделим нужные миллиарды, ограничим свои свободы, поставим под контроль электронную переписку, введем жесткий досмотр при посадке на авиарейсы и т.п. Но поисками иголки США ни в коем случае не ограничатся. Высчитав умозрительно интересы противника, мы нанесем по ним сокрушительный ответный удар».

Свержение режима талибов в Афганистане — последнее из того, в чем могли быть заинтересованы атаковавшие США исламисты. Американцы свергли этот режим, продемонстрировав высокую эффективность своих стратегических технологий. Вслед за тем под американским прицелом оказался Саддам Хусейн.

Почему именно он? Потому, например, что его боготворят арабские и мусульманские массы. Саддам является символом того вызова, который бросает Соединенным Штатам воинствующий ислам, и раз так, то именно он будет низвергнут американцами. Организаторы террористической атаки 11 сентября вряд ли рассчитывали на то, что им придется заплатить падением двух (а, может быть, трех и более) радикальных режимов за кровавое шоу в Нью-Йорке и Вашингтоне. И о прямом американском контроле над иракскими нефтересурсами они, скорее всего, не мечтали. Поэтому — пока — Саддам.

Эта решимость обеспечила Соединенным Штатом вынужденную лояльность и даже прямую поддержку многих из тех, кто теперь, по ходу бесплодных дискуссий в ООН, меняет свою позицию. Ведь если дело в «иракском кризисе», то война и вправду является самым последним средством, как утверждает Евросоюз. Если дело в нарушении резолюций Совбеза, то американцы не могут быть полномочным судьей и экзекутором одновременно.

Использование «дополняющей» аргументации лишило позицию Вашингтона моральной и политической ясности, предопределив нарастание антивоенных протестов в Европе и других частях света. Это пока еще не связало американцам руки, но всякая дополнительная отсрочка операции в Ираке лишь осложнит ситуацию, в которой находятся сейчас США и их немногочисленные союзники. Только безоговорочная готовность Белого дома к односторонним действиям может изменить эту ситуацию к лучшему, заставив Евросоюз и ООН, Россию и Турцию, Китай и арабов смириться с тем, что они не в силах помешать американской игре.

Дефицит резистентности

США являются сегодня единственной силой, способной противостоять военному, политическому и культурному натиску исламизма. Только они имеют необходимые для этого ресурсы, важнейшим из которых является мобилизационный потенциал американского общества, его психологическая готовность бороться, жертвовать, побеждать.

Ирак оказался полем американской войны с радикальным исламом, и именно это определяет позицию, которую занимает в данной связи Государство Израиль. Вопреки заявлениям наших политиков, израильская позиция далека от нейтралитета. Сделать вид, что происходящее нас не касается, невозможно, когда солидарность с Ираком выражается на европейских митингах с помощью пропалестинских лозунгов и ритуального глумления над израильским флагом. Против американских планов в отношении Саддама выступают в Израиле те, кто желает поражения своей стране в конфликте с арабским миром: исламисты, коммунисты, ультралевые группировки.

На протяжении ХХ века Европа неоднократно доказывала свою неспособность сопротивляться диктату и порабощению. Вполне очевидно, что, если бы не Советский Союз и США, объединенная Европа до сих пор называлась бы Третьим рейхом. Война оставалась для Франции «самым последним и наименее желательным средством» даже летом 1940 года. Затем, на протяжении четырех лет, Франция, как и большинство европейских стран, оставалась безропотным союзником Гитлера, поставляла ему сырье и промышленную продукцию, отлавливала для него евреев.

Американцы освободили Францию, незаслуженно включили ее в число победителей, оказали ей многомиллиардную экономическую помощь в рамках плана Маршалла. Могут ли после этого гордые галлы не ненавидить спесивых янки?

Позже, в послевоенные годы, Европа была спасена от большевизации фактом американского военного присутствия на континенте. США несли на себе основное бремя расходов по содержанию блока НАТО, предоставив европейцам возможность проедать свои средства за американским щитом. При этом вместо слов благодарности Соединенные Штаты то и дело слышали европейский ропот. В Старом свете упорно делали вид, будто советской угрозы не существует.

Теперь европейцы демонстрируют точно такую же беспомощность в отношении исламской угрозы, которую они рассчитывают отвести от себя средствами политического камлания. Признать, что велением времени стала борьба, Resistance, в Европе не могут и не хотят.

«Третья мировая война сошла со страниц Корана и превратилась в реальность, — пишет в данной связи японский публицист Яшико Сагамори. — Я молюсь за то, чтобы США и Израиль повели за собой мир к победе в этой войне. Попробуйте задуматься над этим, и вы должны будете признать, что у нас нет иного выбора, будь вы христианином, евреем или даже, хотите — верьте, хотите — нет, мусульманином».

Верно, что военная операция против Ирака со значительной вероятностью приведет к попыткам умиротворения арабов за счет интересов Израиля — в рамках новой международной конференции по Ближнему Востоку или в каком-то ином контексте. Верно, что Саддам Хусейн не является нашим непосредственным противником, и на его воинственные реляции в Израиле могут не обращать внимания. Верно и то, что выбор Ирака в качестве объекта американского возмездия за террористическую атаку 11 сентября во многих отношениях случаен.

Но, учитывая реальное распределение сил в сегодняшнем мире, мы вынуждены признать, что политическое фиаско Белого дома ударит по израильским интересам сильнее, чем послевоенная миротворческая активность США и Великобритании на Ближнем Востоке. Свертывание американских приготовлений к войне с Ираком преждевременно поставит вопрос о принудительном международном урегулировании израильско-палестинского конфликта и, главное, засвидетельствует недееспособность той силы, которая только и может сегодня встать на пути исламизма.

Как бы ни тяготились в Израиле этой зависимостью, интересы нашей страны прочно связаны в настоящее время с успехом американских военных планов в отношении Ирака. Свержение Саддама Хусейна может и не привести к автоматическому устранению Ясера Арафата с местной арены, но эмоциональное и политическое значение американской победы будет на нашей стороне. И, напротив, капитуляция США перед «общественным мнением мирового сообщества» станет прямым поражением Израиля. Такова объективная логика отношений, связывающих нашу страну с Соединенными Штатами.