Для обозначения тех процессов, которые разворачиваются сейчас в русле израильской избирательной кампании, в английском языке используется слово muckraking — «копание в навозе». Современный русский язык зарезервировал с той же целью термины «черный пиар» и «грязные предвыборные технологии».
Суть происходящего выражается просто: вместо содержательной полемики по вопросам внешней политики и безопасности, составляющим, как ни крути, нашу повестку дня, избирателям предлагается компромат на одного из кандидатов. Далее следуют бесконечные споры о том, какие из опубликованных сообщений соответствуют истине. Когда это будет установлено, появится возможность поспорить о том, обладают ли открывшиеся факты тем значением, на котором настаивает одна из сторон. Дело сделано: жертве черной пиар-атаки остается только одно — защищаться.
Нет никакого сомнения в том, что сброс ведомственной информации, на основе которой газета «Гаарец» обвинила премьер-министра в мошенничестве и получении взятки, носил манипулятивный характер. Тому, кто передал журналисту соответствующий документ Государственной прокуратуры за три недели до выборов, было ясно, к каким последствиям приведет его публикация. В действиях данного лица просматривается очевидный политический расчет.
Разумеется, всякая передача информации журналисту является функцией определенных расчетов, и в этой связи можно привести великое множество примеров. Незадолго до выборов 1999 года было опубликовано крайне резкое письмо начальника «Натива» Биньямину Нетаниягу. В нем Яаков Кедми обвинял премьер-министра в пренебрежительном отношении к вопросам, связанным с алией из бывшего Советского Союза. Письмо было написано за полгода до выборов, а опубликовано — за пару недель до голосования, когда Кедми открыто выступал в поддержку Эхуда Барака.
Полтора года спустя в распоряжении журналистов, включая автора этих строк, оказались документы Евросоюза, подтверждающие факты тайного финансирования этой организацией депутата Кнессета Романа Бронфмана, движения «Шалом ахшав» и других политических групп левого лагеря. Понятно, что те лица в Брюсселе, которые имели доступ к соответствующим документам и передали их израильтянам, руководствовались какими-то соображениями. Например, им могла претить ситуация, при которой ЕС слишком грубо вмешивается во внутренние дела Государства Израиль, следуя худшим традициям Коминтерна. Или — стало жаль денег европейских налогоплательщиков.
Иногда «горячие» документы попадают не к журналистам, а прямо к политикам, от которых таинственный разгласитель ждет определенных действий. Так, Биньямин Нетаниягу, будучи лидером оппозиции, зачитал с трибуны Кнессета докладную записку, подготовленную одним из отделов израильского Генштаба в связи с обсуждавшимся тогда проектом соглашения с Сирией. Из этого документа следовало, что Ицхак Рабин рассматривает возможность полного отступления с Голанских высот к границе 1967 года.
Схожим образом Бени Бегин огласил в Кнессете содержание письма, направленного министром иностранных дел Шимоном Пересом Ясеру Арафату. Вопреки неоднократным заявлениям самого Переса, в этом письме давались гарантии неприкосновенности интересов и учреждений ПА в Иерусалиме («Ориент хауз» и др.). В обоих случаях «слив» засекреченных документов был направлен на то, чтобы воспрепятствовать определенным политическим процессам.
Ангажированность газеты «Гаарец» в пользу левого лагеря общеизвестна, но это не позволяет осуждать ее журналиста за то, что он опубликовал попавший к нему документ Государственной прокуратуры. Позволительно усомниться в исключительной важности сведений о финансировании внутрипартийных ликудовских праймериз 1999 года, тем более, что южноафриканский предприниматель Сирил Керн, ссудивший Ариэлю Шарону полтора миллиона долларов, не имел и не имеет в Израиле никаких коммерческих интересов. Тем не менее, сама публикация «Гаарец» не может быть истолкована как нечто предосудительное; любая газета напечатала бы материал подобного рода.
Но кое-что в этой истории осуждения заслуживает. Лидер Аводы Амрам Мицна с поразительным проворством объявил по следам неподтвержденной и во многом ошибочной публикации, что Шарон не является более «легитимным кандидатом». Утратив всякие представления о допустимости, он назвал премьер-министра Израиля «крестным отцом», а его окружение — «семьей», недвусмысленно дав понять, что имеет в виду возникающие в данной связи ассоциации с мафией. Подобного рода методы справедливо считаются худшими и позорнейшими в демократической практике. Не устояв перед соблазном мгновенной поживы, Мицна по самые плечи запустил свои руки в кучу навоза, и он ошибается, полагая, что останется после этого чистеньким.