Развернувшееся следствие по делу о праймериз в Ликуде не оставило и следа от совсем еще недавней уверенности в том, что правым гарантирован на предстоящих выборах в Кнессет небывалый триумф.
Сегодняшняя ситуация уже напоминает сюжет 1992 года, когда незадолго до выборов устойчивое преимущество Ликуда стало стремительно сокращаться. И хотя сейчас, после десятилетия провальной политики «Осло», разрыв между основными блоками значительно больше, чем накануне прихода Рабина к власти, у правых уже появился реальный повод для беспокойства. Считается почти несомненным, что Ликуд потеряет на скандале с праймериз порядка пяти мандатов. В прежние времена судьба коалиции решалась и не таким количеством голосов.
Именно это заставило Ариэля Шарона, который намеренно избегает публичных выступлений по внутрипартийным вопросам, дать 17 декабря интервью первому телеканалу. В нем премьер-министр заявил, что он выведет из ликудовского списка всякого, кто будет признан виновным в противоправных действиях, причем даже в том случае, если вина падет на депутатов Кнессета или министров. Шарон также сказал, что он видит необходимость в восстановлении системы общепартийных праймериз, от которой Ликуд отказался в ноябре 1997 года, отдав предпочтение выборам кандидатов членами партийного Центра (Мерказ).
Беспокойство Шарона можно понять, ведь коррупция на ликудовских праймериз уже неделю является главной темой новостных публикаций и комментариев в израильской прессе, а поток информации о ведущемся следствии с каждым днем становится все обильнее.
Полиция арестовала и допросила Гиля Хадада и Хаима Наима, двух активистов Центра Ликуда, подозреваемых в вымогательстве взяток у кандидатов. Шломи Оз, бывший член преступной группировки Мусы Альперуна, поведал о том, как ему удалось подчинить своему контролю отделение Ликуда в Рамат-Гане, добившись избрания в Центр для себя и для многих членов своей семьи. Омри Шарон, сын премьер-министра и кандидат Ликуда в Кнессет 16-го созыва, подтвердил факт своего политического партнерства с Шломи Озом. По свидетельству Моше Аренса, мэр Рамат-Гана жаловался ему на то, что отделение Ликуда в городе «захвачено мафией». С аналогичной жалобой обращался к премьер-министру Шарону председатель местного совета Гиват-Шмуэля. И это – только начало расследования.
Многим было бы удобно сказать, что скандал вокруг ликудовских праймериз, инспирирован недоброжелателями, но утверждения подобного рода звучат сегодня крайне неубедительно. О том, что в Ликуде произошло нечто невероятное, можно было догадаться уже в тот момент, когда был опубликован список избранников этой партии. В нем нашлось место для дочери владельца подпольного казино, для вчерашней секретарши и для водителя министерского «вольво», тогда как многие люди, связанные с Ликудом идеологически и имеющие на своем счету общеизвестные достижения, остались вне списка.
Об интеллектуальном уровне некоторых из новоизбранных кандидатов можно было судить по телепрограмме «Слабое звено», транслировавшейся незадолго до праймериз. Один из них поразил ведущую своей уверенностью в том, что гастролог «изучает интуицию», а Хермон находится на берегу Средиземного моря. Другой не знал, что скрывается за аббревиатурой ПАЛМАХ. Но всех их оставила позади двадцатисемилетняя Гила Гамлиэль, которой удалось добиться избрания на 11-е место в Ликуде. Ей неизвестно, на каком языке писал свои произведения лауреат Нобелевской премии Айзик Башевис-Зингер. Екатерина Вторая была, по ее мнению, королевой Греции. Монголия находится в Африке, а выражение «волк в овечьей шкуре» Гила дополнить словом «овечьей» так и не смогла. Ей показалось, что «шкура должна быть слоновьей».
Но даже без этих курьезов ситуация в Ликуде выглядела накануне и в ходе праймериз крайне подозрительно. То, что наибольшими шансами на внутрипартийных выборах обладают те, кто щедрее прочих раздает членам Центра доходные должности в государственном аппарате, считается общеизвестным фактом. Лимор Ливнат возмущенно спросила когда-то членов Мерказа: «Неужели все дело в джобах?», и те ответили ей утвердительным ревом. Со временем и сама Ливнат научилась играть по таким же правилам, заключая с партийцами надежные сделки (их называют на местном жаргоне «диль», то бишь deal). И если было что-то особенное в последних ликудовских праймериз, так это то, что теперь, в ожидании гарантированной победы и с учетом значительного числа перспективных депутатских вакансий, ситуация дозрела до окончательного, нескрываемого абсурда.
Характерным примером можно считать избрание на «русское место» в Ликуде Михаила Горловского, соседа и ставленника лидера другой правой партии Авигдора Либермана. Не сговариваясь между собой, три израильских обозревателя – Нахум Барнеа («Едиот ахронот»), Дан Маргалит («Маарив») и Софья Рон («Макор ришон») – воспользовались в данной связи одной и той же метафорой: конь Каллигулы в сенате. И нужно признать, что это сравнение напрашивалось само собой в ситуации, когда никому не известный Горловский одолевает таких соперников, как Зеэв Гейзель, Ася Энтова и Владимир Шкляр.
В конкуренции Гейзеля с Энтовой можно было симпатизировать любой стороне, поскольку каждый из них – яркая личность. Шкляр, человек аппаратной среды, сделавший карьеру в иерусалимском муниципалитете, опирался на поддержку сторонников Ольмерта. Но победу в борьбе за «русское место» одержал Михаил Горловский, включенный в «диль» Авигдора Либермана с Лимор Ливнат, причем всем очевидно, что подавляющее большинство голосовавших за него членов Центра, не знает и знать не хочет, кто он такой. Да и к чему обременять себя лишними знаниями о реальных качествах кандидатов? Госпоже Ливнат было совершенно неважно, кто окажется представителем репатриантов в Ликуде, если заключенная сделка обеспечит ей несколько сот дополнительных голосов.
В той же связи следует рассматривать провал Моше Фейглина, бывшего руководителя движения «Зо арцену», который в течение нескольких лет создавал себе группу идеологической поддержки в Ликуде. К личности и выступлениям Фейглина можно относиться по-разному, но ситуация, при которой он не добился избрания даже в четвертую десятку ликудовских кандидатов, выглядит откровенным абсурдом. В том же ряду – неожиданное фиаско Йоси Ахимеира, одного из наиболее ярких деятелей в политической команде Ицхака Шамира. Зато Гила Гамлиэль (вместе с «волком в слоновьей шкуре») – на одиннадцатом месте.
Здесь нужно отметить и то, что среди первых сорока кандидатов Ликуда странным образом не оказалось ни одного религиозного. Данное обстоятельство особенно примечательно в связи с тем, что, согласно опросам общественного мнения, религиозный электорат обеспечивает Ликуду треть (!) голосов на выборах в Кнессет.
Короче говоря, избирательная система крупнейшей правой партии рухнула 8 декабря самым постыдным образом. И теперь Ликуду, как и другим движениям, входящим в национальный лагерь, придется затратить огромные усилия для того, чтобы превратить разразившийся политический кризис в мобилизующий момент, расставшись со вчерашней уверенностью в легкой победе.
Стоящую в данной связи дилемму сформулировал Ури Штрузман, бывший председатель партийного суда в Ликуде, покинувший этот пост за месяц до праймериз. Штрузман ушел в отставку, предупреждая, что ситуация в Центре складывается чрезвычайно тревожным образом, и именно к нему обратились теперь журналисты с вопросом о том, считает ли он для себя возможным проголосовать за Ликуд. «Учитывая фундаментально несостоятельную альтернативу, которую предлагает Авода по вопросам внешней политики и безопасности, я сохраняю верность своим прежним партийным симпатиям», – ответил он.
Понятно, что в результате скандального завершения праймериз Ликуд оказался перед необходимостью изменить свою внутреннюю избирательную систему. Ариэль Шарон высказывается за переход к общепартийным выборам кандидатов, то есть за введение политической модели, которая используется сейчас Аводой. Но и эта модель в высшей степени несовершенна. Она требует от кандидатов на праймериз огромных финансовых расходов, что всегда чревато коррупцией.
Кроме того, общепартийные выборы обеспечивают решающее преимущество тем, кто умеет привлечь к себе внимание СМИ, и неважно, каким именно образом. Со введением общепартийных выборов, в которых принимают участие сотни тысяч человек, депутаты Кнессета стали петь в телестудиях и подбрасывать мяч по указке ведущего популярного шоу. Другим средством обретения известности стало для них выдвижение многочисленных популистских законопроектов, единственное назначение которых состоит в том, чтобы обеспечить подателю заголовок в завтрашнем номере газеты. В своей совокупности все эти факты ведут к дальнейшему вырождению израильской политической системы.
Сегодня никто уже не предложит вернуться к тем временам, когда кандидатов в партийный список назначала «распределительная комиссия» («ваада месадерет») из нескольких человек, но издержки «прямой демократии» тоже теперь вполне очевидны. Поэтому оптимальной реформой могло бы стать для Ликуда изменение системы выборов в самом Мерказе. Например, назначение комиссии, которая будет производить предварительный отбор кандидатов, намеренных принять участие в праймериз. От них вполне позволительно требовать определенных личных качеств и сколько-нибудь продолжительного членства в партии до того, как они изъявляют желание баллотироваться в Кнессет. Следовало бы также пересмотреть действующую в настоящее время схему избрания самих членов Мерказа и, может быть, вернуться к старой системе «семерок», которая все-таки корректировала издержки массового голосования.
К сожалению, характер сегодняшнего скандала таков, что он, скорее всего, подтолкнет Ликуд к повторному освоению общепартийных выборов. В рывках подобного рода – одна из главных бед любой истерии, а сложившаяся в данной связи ситуация истерична во всех своих проявлениях. Но для действительного исправления изъянов израильской партийной системы нужен настрой совершенно иного рода. Лопнувший в Ликуде гнойник – лишь один из признаков ее кризиса.