| Израиль сегодня |
"Вести", Палестинское государство - Джихад – вот квинтэссенция веры. Хадис Арье Став
Продолжение. Начало в номере «Вестей» за 25 января 2001 года
Попытки арабского мира стереть Израиль с лица земли основаны на знаковой системе, встроенной в комплексную политическую идеологию, которая определяет отношение к еврейскому государству арабской нации в целом и Египта, в первую очередь. Вопреки ошибочному мнению многих израильтян, эти попытки не только не прекратились, но, напротив, активизировались в последнее время. Джихад как высший принцип ислама, с одной стороны, и долгосрочные интересы Египта, с другой, составляют основу концепции, требующей достижения решающего стратегического превосходства над Израилем при одновременном оттеснении еврейского государства к границам 1967 года. По исполнении двух этих условий физическое уничтожение Израиля станет реальной задачей.
Без учета исламского фактора невозможно понять ментальный и политический фон арабской стратегии в отношении Израиля. Воспользуемся в этой связи поучительным определением джихада, которой содержится в сочинении Маджида Хадури «Война и мир в мусульманском праве» («War and Peace in the Law of Islam») изданной университетом Джона Хопкинса в 1965 году:
По своей этике, джихад – это перманентное состояние войны, объявленной всему остальному миру. Такая война предписывается правоверным до осуществления конечной цели джихада, то есть превращения всех людей в мусульман… И пока не настал этот день, джихад остается предвечным долгом всего мусульманского общества, вытекающим из положения, согласно которому существование «дар аль-харб» (обители войны – Ред.) противоречит по самой своей сути законам ислама.
Следствием заповеди джихада и ее политической интерпретацией является принцип неотчуждаемости территорий, на которых утвердился ислам. Такие территории определяются как «дар аль-ислам» (обитель ислама), тогда как остальная часть мира считается областью, временно остающейся во власти неверных. Именно она именуется «дар аль-харб» (обитель войны), то есть территория, подлежащая завоеванию. И если в целом в отношении такой земли допускается долгосрочный компромисс, обусловленный невозможностью ее немедленного завоевания, то восстановление господства ислама на его «собственной» территории считается в глазах мусульман неотложной задачей.
Само собой разумеется, что все 22 арабских государства, расположенных на огромном пространстве от Атлантического океана до Персидского залива и занимающие территорию, которая вдвое превосходит площадь Европы, считаются «дар аль-ислам» в наиболее полном смысле этого определения. Здесь поистине неколебимо господство ислама; здесь подавлено всякое религиозное меньшинство, стремившееся к автономии. И именно здесь, в сердцевине семитского геополитического пространства, находящегося в безраздельной власти ислама, возникло единственное немусульманское государство – Израиль.
Уже сам этот факт расценивается как вызов устоям ислама и этосу джихада. Кроме того, арабы не раз терпели поражение на поле боя, пытаясь уничтожить Израиль силой. Таким образом, евреи причинили жгучую, непереносимую обиду культуре, которая воспевает войну и возводит насилие в этический принцип.
С точки зрения ислама, Израиль оказывается вызывающей аномалией, ибо он не только находится в самом сердце «дар аль-ислам», но и по сути своей является крайним проявлением «дар аль-харб». Отсюда принятые среди арабов выражения, используемые в отношении еврейского государства: «раковая опухоль на теле арабской нации», «кинжал, вонзенный в сердце ислама». Эти выражения режут слух израильтянина, но они отличаются исключительной точностью в арабском культурном контексте.
Вовсе не территориальными спорами обусловлена враждебность арабов к Израилю, площадь которого не превышает 1/500 территории «дар аль-ислам». Истинной причиной арабской ненависти является самый факт существования еврейского государства. Лучше всего это выразил Басам Абу-Шариф, спикер ООП: «Борьба с сионистским врагом не является вопросом границ. Она имеет своей причиной само существование Израиля на Ближнем Востоке». (Kuwait News Agency, 31.05.96)
Палестинская хартия, будучи квинтэссенцией доктрины джихада, является каноническим – и поныне действующим - документом, посредством которого арабская нация решает для себя проблему израильской аномалии, пытаясь вернуть Палестину в лоно ислама. Отвергая саму возможность существования еврейского государства на какой бы то ни было территории, Палестинская хартия провозглашает принцип общеарабского сотрудничества в целях уничтожения Израиля посредством вооруженной борьбы.
При этом следует помнить, что Организация освобождения Палестины, созданная на основе данного документа, появилась на свет по решению Каира. И хотя со временем ООП обрела определенную самостоятельность, она все еще остается инструментом египетской региональной политики.
Египет, самое значительное арабское государство, является первым претендентом на венец гегемона - если не во всем мусульманском мире, как стремился Гамаль Абдель Насер, то хотя бы среди арабов. Эти претензии зиждутся на следующих основаниях. Прежде всего, по численности своего населения (62 миллиона жителей) Египет вдвое превосходит Алжир и Судан, делящие второе место среди арабских государств. Далее следует упомянуть центральную роль Египта в истории Ближнего Востока, равно как и культурное лидерство этой страны в арабском мире. И наконец, в последнее время главной основной геополитических притязаний Египта становится огромная армия, вооруженная лучшими образцами западного оружия.
Географическое положение обеспечивает Египту господство над Суэцким каналом, который служит воротами Красного моря и Индийского океана. Данное обстоятельство изначально дает Каиру явное преимущество перед прочими претендентами на роль ближневосточного гегемона. Но при этом региональные амбиции Каира упираются в географическую оторванность Египта от Азии, причина которой – еврейское государство, лежащее между Машриком (арабский Восток) и Магрибом (Северная Африка).
Хасанин Хайкаль, один из виднейших идеологов панарабизма, сохранявший свое влияние при египетских президентах Насере, Анваре Садате и Хусни Мубараке, не раз высказывался по поводу этого израильского «клина»:
Израиль желает оставаться преградой, отделяющей Западную Азию от Африки, и именно в этом главная причина невозможности прочного мира на Ближнем Востоке. Сердцевина конфликта - в столкновении национальных чаяний Египта, направленных на физическое воссоединение с арабскими странами Машрика, и израильского стремления быть преградой на этом пути… Пока мирные соглашения с Израилем не учитывают данного обстоятельства, мир не станет реальностью в нашем регионе (из интервью египетскому журналу «Раз аль-Юсуф», 18.05.1992).
В 1963 года Египет предпринял попытку прорваться через Йемен и захватить нефтяные поля Саудовской Аравии. Этой акцией Насер заявил о конкретных притязаниях Каира на ближневосточную гегемонию. Война против Йемена не удалась, и Египет изменил направление своей экспансии, сохраняя приверженность прежним стратегическим целям. Красноречивым указанием на них служат претензии Хусни Мубарака в отношении Эйлата и Негева (см. статью Йосефа Бодански, «Вести», 18.01.01), равно как и постоянные публикации египетской прессы, которые представляют Израиль в виде кинжала, рассекающего арабское геополитическое пространство. Сам президент Мубарак определил еврейское государство как «кинжал в сердце наций» («Messer ins Herz der Vцlker», интервью журналу «Шпигель», 22.06.1995).
Кстати сказать, на египетских картах, включая географический атлас, изданный министерством просвещения, Израиль фигурирует как «Разграбленная Палестина». Все это характеризует реальную позицию Каира в отношении еврейского государства вполне адекватным образом.
Египетские попытки стереть Израиль с лица земли завершились провалом в 1948 и 1967 гг. Более того, в результате Шестидневной войны 1967 года Египет лишился Синайского полуострова, неоднократно служившего прежде плацдармом агрессии против Израиля. Потерпев еще одно поражение на поле боя в 1973 году (Война Судного дня), египетский президент Анвар Садат решил действовать более осторожным образом.
Верный ученик и почитатель Гитлера, Садат хорошо понимал природу еврейского комплекса, которым страдали руководители Государства Израиль. Им нужна видимость политического признания со стороны крупнейшей страны арабского мира? Они хотят подписать формальное соглашение? Садат согласился на это, дабы вернуть Синай и обеспечить своей стране многомиллиардную американскую помощь. Кемп-Дэвидский договор стал первым самоубийственным шагом еврейского государства.
Садат хорошо усвоил принцип, сформулированный в свое время Шимоном Пересом: «Без границ, обеспечивающих минимальные возможности для обороны страны, Израиль будет уничтожен в следующей войне». Следуя этой логике, египетский президент часто провозглашал: «Наша задача возвратить Израиль к границам 1967 года, остальное доделает следующее поколение». При этом Садат не пытался скрыть, в чем он видит задачу следующего поколения. Средствами ее решения после Кемп-Дэвида стали:
энергичное военное строительство и подготовка к будущей войне;
активное использование созданной и контролируемой египтянами Организации освобождения Палестины;
делегитимация Израиля на международной арене;
ядовитая антисемитская пропаганда, масштабы и тон которой сравнимы лишь со средневековой «проповедью презрения» в христианской Европе, с черносотенным словоблудием в царской России и с официальной гитлеровской пропагандой.
На примере Египта видны тенденции, характерные для «Нового Ближнего Востока». Египет является одной из беднейших стран третьего мира; его валовой национальный продукт в пересчете на душу населения составляет около 1000 долларов в год. В 1990 году египетская экономика оказалась на грани краха из-за бремени внешних долгов, нараставших лавинообразно и составивших к тому времени около 50 миллиардов долларов (не намного меньше годового ВНП этой страны). Каир намеревался объявить себя банкротом, поскольку у него не было средств даже для выплаты основного долгового фонда, не говоря уже о процентах по полученным займам.
Но именно тогда Египту представился исключительный случай выйти из экономического тупика, присоединившись к возглавленной американцами коалиции накануне Войны в Персидском заливе. В обмен на это президент США согласился полностью заморозить внешний египетский долг. Финансовый эквивалент указанной меры – беспрецедентной по своим масштабам со времени Второй мировой войны – был оценен в 29,5 миллиарда долларов. Кроме того, Египту были предоставлены благоприятные условия погашения остатка долга по внешним займам. Параллельно были забыты старые счета, связанные с участием Каира в иракских разработках оружия массового уничтожения.
Однако замораживание внешнего долга и экономическая помощь Соединенных Штатов не слишком помогли Египту. Вот как описывал экономику этой страны авторитетный обозреватель «Нью-Йорк Таймс» в 1996 году:
Египетская экономика осталась без изменений, т.е. полностью разрушенной и не представляющей собой ничего, кроме плодородной почвы для произрастания фундаментализма. Попытки индустриализации полностью провалились; государственная бюрократия может служить примером крайней неэффективности; лень и скрытая безработица достигли невиданных масштабов; египетские школы выпускают массы неучей и невежд, выбрасываемых на несуществующий рынок рабочей силы.
Египет мог бы воспользоваться преимуществами своего уникального положения: ведь он является единственной ближневосточной страной, безопасности и территориальной целостности которой никто не угрожает. Ливия и Судан, безусловно, не представляют опасности для Египта, с Израилем подписан мирный договор. Чего же боле? Оказавшись в таком положении с окончанием холодной войны, страны НАТО резко сократили военные расходы, ограничив их двумя-тремя процентами своего ВНП. Можно было бы предположить, что и египетское правительство последует их примеру, высвободив столь необходимые ему средства для спасения национальной экономики и повышения уровня жизни в стране. Однако в действительности происходит обратное.
Кемп-дэвидские соглашения 1979 года лишили Израиль стратегического и экономического потенциала, заключенного во владении Синайским полуостровом. Израильская потеря обернулась выигрышем для Египта, вернувшего себе территорию, которая удваивает его военную мощь. Однако главной наградой за заключение формального мира с Израилем стала для Египта ежегодная военная помощь со стороны США в размере 1,3 миллиарда долларов. Эти средства используются для закупки американского оружия, постепенно нейтрализуя качественное превосходство ЦАХАЛа над египетской армией.
Параллельно с этим достигли небывалого уровня собственные оборонные расходы Египта. Сегодня они оцениваются независимыми экспертами в 14 миллиардов долларов в год, что составляет около 28 процентов валового продукта страны (см. статью Шона Пайна, «Вести-2» с 21.12.00 по 04.01.01). При этом официальные египетские источники говорят о военных затратах в пределах 2 миллиарда долларов в год (см. Military Balance in the Middle East, издание тель-авивского Центра стратегических исследований им. Яффе, 1997), и именно эти данные используются в Израиле как доказательство египетского миролюбия. Важно подчеркнуть, что публикуемые Каиром цифры военных расходов полностью и однозначно опровергаются известными фактами.
Излишне говорить о том, какую пользу мог бы извлечь Египет, инвестируя 12 миллиардов долларов в год в свою экономику (по примеру западных стран и в соответствии со своими реальными стратегическими потребностями) вместо того, чтобы выбрасывать эти деньги в черную дыру грядущей войны.
В Сирии тенденция к эскалации гонки вооружений наблюдается столь же отчетливо, что, казалось бы, лишено особого смысла для «страны, сделавшей стратегический выбор в пользу мира» (Шимон Перес). Экономическое положение Сирии не лучше египетского. Из публикаций Мирового банка за 1998 год следует, что впервые за долгий период ВНП на душу населения оказался в этой стране ниже 1000 долларов. При этом дамасские власти использовали все средства, полученные ими за участие в Войне в Персидском заливе (5,5 миллиарда долларов), на приобретение вооружений, главным образом – оружия массового уничтожения и баллистических ракет.
У Северной Кореи Сирия приобрела линию по производству ракет «Скад-С». Дамаск приступил к осуществлению широкомасштабной программы строительства подземных ангаров для хранения средств ПВО. Сирийский баллистический арсенал насчитывает уже сегодня свыше 1000 ракет, способных в своем большинстве поразить Гуш-Дан. В ходе недавних политических консультаций, включая визит Хафеза Асада в Москву в июле 1999 года, Россия согласилась аннулировать сирийский долг в размере 12 миллиардов долларов в обмен на крупномасштабное приобретение вооружений за наличные средства (танков Т-80, эскадрилий МИГ-29, противотанковых ракет и т.п.). Так выглядит сирийский ответ на утверждение Шимона Переса, изрекшего, что «мир с Израилем есть стратегическое решение президента Асада».
Необходимо отметить, что ООП, «права палестинского народа» и требование о создании палестинского государства если и не являются от начала до конца изобретением Каира, то, по крайней мере, используются им в манипуляциях, отвечающих его собственным стратегическим интересам в борьбе против Израиля.
«Независимая Палестина», безусловно, окажется марионеточным государством под эгидой Египта. Иными словами, она станет дополнительным и чрезвычайно действенным инструментом, который будет использован для выполнения главной задачи Каира: установления египетской гегемонии в семитском геополитическом пространстве. Поэтому неудивительно, что идея палестинского государства с явным неудовольствием воспринимается другими арабскими странами, осознающими смысл и направленность египетских устремлений.
Хафез Асад отвергал самую возможность создания палестинского государства, ибо в его глазах Палестина – это всего лишь «южная Сирия». Ненависть Асада к Арафату не требует специальных доказательств: все десять террористических организаций (от «Исламского Фронта» до «Фронта отказа»), противостоящих лидеру ООП со времени подписания Норвежских соглашений, имеют свои штаб-квартиры в Дамаске. Именно Асад неустанно твердил, что в природе нет такой вещи, как «палестинский народ». Данный подход был в значительной степени унаследован его сыном, занявшим пост президента Сирии около года назад.
Сопротивление Иордании также само собой разумеется. Большинство населения этой страны (приблизительно 70 процентов) составляют «палестинцы». Создание палестинского государства к западу от Иордана очень быстро приведет – при активном содействии Египта - к делегитимации Хашимитской династии. По этой причине король Хусейн неустанно повторял на протяжении многих лет, что «Иордания – это Палестина», и без колебаний топил в крови любую попытку подрывной деятельности со стороны Арафата.
В сентябре 1970 года, когда ООП попыталась лишить его трона, иорданские легионеры вырезали 17 тысяч палестинцев («Черный сентябрь»). По своей жестокости эта акция не уступала известным расправам над оппозицией в Сирии и Ираке. Но впоследствии израильское согласие признать ООП смешало все карты короля Хусейна, ибо не мог же он оставаться большим «сионистом», чем Израиль. С этого момента и королевский дом в Аммане неохотно впрягся в телегу палестинского государства, подчинившись египетской доктрине.
Именно с Египтом связана ООП своими корнями. Арафат – египтянин, уроженец Каира. Там же, в Каире, ООП была создана в 1964 году, задолго до Шестидневной войны и вне всякой связи с «попранием законных прав арабского народа Палестины». Создание этой организации было определено президентом Насером без всяких околичностей как часть долгосрочного стратегического плана, направленного на уничтожение Израиля.
Затем в 1974 году в Каире был принят «Поэтапный план», ознаменовавший переход к новой стратегии в борьбе Египта и ООП против еврейского государства. Главным инициатором произошедшей тогда смены вех был Анвар Садат. Позже он вынудил Лигу арабских государств утвердить эту доктрину. На переговорах в Кемп-Дэвиде Садат сумел навязать Менахему Бегину упоминание о необходимости восстановления «законных прав палестинского народа» в тексте израильско-египетского соглашения. И наконец, в последние годы, то есть уже после «Осло», Арафат согласовывает каждый свой шаг с президентом Хусни Мубараком. Ни одно решение палестинского лидера не может быть принято прежде, чем его одобрил Каир.
ООП была призвана выполнить три задачи:
навязать Израилю террористическую войну на истощение, деморализовать еврейское население страны и со временем превратить террор из тактической помехи в стратегическую угрозу;
создать к западу от Иордана палестинское государство, которое станет впоследствии плацдармом общеарабской агрессии против Израиля;
осуществить политическую делегитимацию Государства Израиль, выдвинув требование о сведении его территории к границам раздела подмандатной Палестины (резолюция ООН.№181).
На сегодняшний день можно констатировать, что Арафат сумел полностью выполнить первую задачу и – в значительной мере – вторую. Теперь ООП переходит к третьей задаче, означающей историческую ревизию результатов Войны за независимость Израиля как в территориальном аспекте, так и в части, касающейся возвращения палестинских беженцев.
Продолжение следует
|