Слово «пропаганда», происходящее от латинского глагола propagare (распространять), сохранило невинное звучание только в бразильских джунглях, где оно все еще используется как название миссионерской деятельности Ватикана среди некрещеных индейцев. Во всем остальном мире «пропаганда» дискредитирована безнадежно, сделавшись после Геббельса и Коминтерна синонимом грубой, целенаправленной лжи, подчиненной самым неблаговидным целям.
Однако дискредитация данного термина и почти всеобщий отказ от его употребления дела не меняют. Явление, обозначаемое этим термином, присутствует в политической практике любого государства, партии, общественного объединения и т.п. Здесь же можно упомянуть пропаганду коммерческого характера, именуемую обычно рекламой или двусмысленным словосочетанием public relations, переведенным теперь на все языки и звучащим одинаково неуклюже в каждом из них. В русском и иврите от оригинального или переводного public relations образованы новомодные глаголы и названия профессий: «пиарить», «пиарщик» — в русском; «леяхцен», «яхцан», «яхцанут» — в иврите (через акроним «яхац» = «яхасей-цибур» с суффиксом «нун», указывающим обычно на профессиональную принадлежность).
Но если коммерческая пропаганда имеет хоть какие-то имена, то политическая осталась вовсе без имени: пропаганда есть, а слова нету. И вместо нужного слова используются разные хитрости, будь то «информационная политика», «разъяснительная работа» или сложносокращенный американский «сайопс» (psyops = psychological operations). Последний термин применяется чаще всего как название информационных операций, предпринимаемых против того или иного противника в рамках психологической войны, но иногда ему бывает присуще и более общее звучание.
Характерный пример использования технологии psyops можно было найти в недавнем обращении президента Буша к американской нации. Выступая 8 октября в Цинциннати, глава Белого дома призвал иракских офицеров не выполнять приказы Саддама Хусейна, подчинившись которым они сделаются соучастниками военных преступлений. В то же время Буш подчеркнул, что тем офицерам, которые поведут себя правильным образом, «найдется достойное место в новом Ираке». Здесь рассчитывать можно на самые разнообразные результаты, включая очередную вспышку подозрительности Саддама, новые чистки в иракской армии, ее ослабление и т.п.
В иврите принятым переводом «пропаганды» является «таамула», означающее буквально, то есть с учетом конкретной этимологии данного слова, не что иное, как «обработка». Понятно, что этот неблагозвучный термин дискредитирован в той же мере, как и послужившая ему источником «пропаганда». В последние десятилетия это слово используется обычно в подчеркнуто негативном контексте или в очень узком, терминологическом смысле — как название телероликов, транслируемых перед выборами от имени различных политических партий (ташдирей-таамула).
Более принятым в иврите является термин «hасбара», означающий дословно «разъяснение», «разъяснительная деятельность». Его выбор был обусловлен в первые годы существования Израиля глубокой убежденностью сионистского руководства в своей исторической правоте. За ним крылось утверждение следующего характера: «Любому непредвзятому, честному человеку понятно, что мы абсолютно правы. Только отсутствие правдивой информации и необходимых разъяснений относительно происходящего на Ближнем Востоке может быть причиной того, что кто-то враждебен по отношению к нам. Пропаганда нам не нужна. Наше дело — разъяснительная работа».
Так или иначе, у госконтролера Элиэзера Гольдберга нашлось немало причин для убийственной критики в адрес правительства, когда он решил изучить ситуацию в сферах, которые определяют информационную политику Государства Израиль. То, что состояние этой политики — или, для простоты, израильской пропаганды — является плачевным, ни для кого не секрет. Об этом можно судить по настроению европейской общественности, публикациям западных СМИ, многочисленным инцидентам антиизраильского и антисемитского характера в американских университетах.
Понятно, что не все к пропаганде сводится, и враждебность к Израилю имеет во многих случаях такие причины, с которыми невозможно справиться информационными средствами. И, тем не менее, сама ситуация в сфере израильской пропаганды несомненно заслуживала внимания госконтролера. Можно даже отметить определенное мужество Элиэзера Гольдберга, позволившее ему обратиться к этой проблематичной теме.
Главный вывод госконтролера не удивителен: у Израиля нет по существу никакой пропагандистской машины и никакой информационной политики. Три структуры, призванные, казалось бы, решать конкретные задачи в указанной области — министерство иностранных дел, пресс-служба ЦАХАЛа и Правительственное бюро прессы, не согласованы в своих действиях и не подчинены единому руководству. Каждая из этих структур действует на свое усмотрение, зачастую — ввиду слишком узких ведомственных интересов, игнорируя реальные задачи информационной войны, которая ведется противниками Израиля весьма основательно.
Основной рекомендацией Элиэзера Гольдберга является в данной связи создание головной правительственной структуры, которая подчинит себе все вышеупомянутые инстанции и возьмет на себя координацию их работы. Госконтролер считает, что предлагаемая им структура должна быть возглавлена министром.
Таким образом, речь идет в данном случае о создании «министерства пропаганды», как бы оно ни называлась. Нужно признать, что такая идея выдвигалась в Израиле и прежде, но всякий раз отвергалась по различным причинам. Существенным здесь является «неблагозвучие» должности: никому из членов правительства до сих пор не хотелось именоваться министром пропаганды. Кроме того, сегодняшняя ситуация выгодна действующим политикам — даже если она отражается негативно на израильских интересах.
Дело в том, что в отсутствие единого пропагандистского ведомства все министры имеют возможность высказываться по вопросам внешней политики. Их разноголосица не выгодна Израилю, но зато она удобна каждому из выступающих: ведь эфирное время является для политика высшей ценностью. Подчинить министров жесткой дисциплине, обусловленной нуждами информационной политики государства, крайне сложно, а в случае с правительством национального единства — практически невозможно.
Тем не менее, рекомендация госконтролера обладает реальным значением. Даже в том случае, если она не будет реализована полностью, то есть с созданием головной министерской структуры, важно уже и то, что правительству указано на абсолютно порочный характер сегодняшней ситуации, при которой, к примеру, МИД очень часто остается в стороне от пропагандистского обеспечения осуществляемых армией антитеррористических операций.
Дело здесь не только в отсутствии эффективного механизма межведомственной координации. Куда более важным является в данной связи тот факт, что нынешний (Шимон Перес) и предыдущий (Шломо Бен-Ами) руководители МИДа вообще отвергали необходимость внешнеполитической пропаганды. Так, Перес неоднократно заявлял в прошлом, что «хорошая политика в разъяснении не нуждается — она сама себя разъясняет». Возможно, что теперь, после погромов в американском университете «Беркли» и публикаций британской прессы, отрицающих за Израилем право на существование, наш министр иностранных дел этой глупости не повторит.
Фундаментальным в данной области является следующий факт: против Государства Израиль ведется пропагандистская война на уничтожение. Эта война оплачивается миллиардами нефтедолларов и по своим масштабам она превосходит любой информационный проект в современном мире. Не замечать этого не просто глупо, но давно уже преступно. Выжить в таких условиях может лишь тот, кто трезво осознает свое положение и — защищается.
Пропаганда — отнюдь не синоним лжи. Напротив, в условиях открытого информационного пространства она обязана быть правдивой в фактическом отношении. Вопрос лишь в том, каким образом преподносятся реальные факты, какова объединяющая их «тенденция». Понятно, что поляризованному израильскому обществу непросто найти объединяющее начало даже в частных вопросах, будь то перспективность Ясера Арафата как политического партнера или будущий статус контролируемых территорий. Но если это и впредь останется причиной паралича израильской пропаганды, наше положение в мире станет поистине катастрофическим. После отчета, опубликованного госконтролером в минувший понедельник, никто не сможет об этом сказать: «Мы не знали. Нас не предупреждали».