B''H

МИДРАШ — КАРТИНА
Текст Торы на уроках рисования
Санкт-Петербург
2004/2004

 
[назад] [Главная страница]
[Midrash–picture resume]

Автор:
 Александр Рохлин, Санкт-Петербург

Издание осуществлено
Педагогическим клубом «Новая еврейская школа»  благодаря помощи
Фонда развития еврейских  общин в России и в Украине (Нью-Йорк)
 и Федерации еврейских общин Нью-Йорка

UJA-Federation of New-York
UJA-Federation of New-York
UJA-Federation of New York

The edition is published
 by the help and support
of the Jewish Community Development Fund in Russia and Ukraine (New York)
 and
UJA-Federation of New York

Сердца людей готовы воспринимать искусства и науки Йефета. Но ясный и чистый свет, внесенный в мир Шемом, истина, которую он распространял, идеал, требующий бескомпромиссного выбора между «да» и «нет», — такого рода ценности вынуждают подолгу дожидаться признания.

Рав Шимшон Рефаэль Гирш.
Комментарий к главе «Ноах»

СОДЕРЖАНИЕ

От автора

Урок рисования Жизнь художника и учителя состоит из уроков, задаваемых себе или ученикам. За этими ограничениями (ивритское слово «шиур» как раз означает ограничение, определенную меру) следуют перемены. В перемену обдумываются задачи будущих уроков, вспоминаются ошибки прошлых, прочитываются работы учеников…

Урок рисования В этой книге автор в качестве учителя анализирует несколько уроков рисования на тему «Сотворение мира», а в качестве художника «прочитывает» картины своих учеников, любуясь их достижениями и открытиями (за глаза это можно сказать).

Другую часть книги составляют фрагменты текстов Торы, Талмуда, сборников мидрашей, комментариев еврейских мудрецов к используемым в описаниях уроков сюжетам Торы. Подборка эта, составленная Ханой Ротман, Игорем Вдовенко и Арье Ольманом, даст возможность коллегам определить свой собственный путь в мире мидраша.

 

Введение

Официальное еврейское образование существует в диаспоре России больше десяти лет. Оторванные на протяжении трех поколений от традиционного еврейского уклада жизни, евреи мучительно ищут пути возвращения. Тшува — возвращение к жизни по законам Торы — во многом определяет направление духовной жизни разных социальных и возрастных слоев петербургских евреев. Появление воскресных и полных средних общеобразовательных еврейских школ позволяет говорить о восстановлении элементов общинной жизни в Петербурге.

Исследователи считают, что разрушение европейской диаспоры в XIX веке проходило в несколько этапов. Из хедеров и ешив молодежь устремилась в университеты. Затем опустели синагоги, и из еврейского дома ушла традиция. Забвение Торы началось с потери живого эмоционального восприятия текста. Вначале пропал восторг открытия и личного переживания, потом началось отступление от исполнения заповедей и разрушение еврейского уклада жизни.

Выдающиеся учителя еврейского народа ясно видели, в чем коренится опасность, нависшая над общиной. Их подвижническая деятельность не только позволила сохранить зерно еврейского образования, но и внедрила много новых подходов в изучение Торы и Галахи. Хасиды, представители религиозно-этического движения Мусар, немецкие неоортодоксы XIX века, религиозные сионисты и представители других религиозных течений разными путями пытались решить вопрос о взаимосвязи Торы и традиции, с одной стороны, и культуры и искусства — с другой.

В начале XVIII века ученики и последователи раби Исраэля Баал-Шем-Това1 начали распространять в Восточной Европе учение хасидизма. Внутренняя суть Торы сделалась доступна всем, и понимание Божественной мудрости стало более глубоким. С большей радостью и энтузиазмом соблюдаются заповеди. Целью хасидизма стало исправление мидот, качеств души человека.

Артистическое начало человеческой натуры хасиды делают союзником в молитвенном служении Всевышнему и в раскрытии сокровенных уровней Торы. Ими создаются полные огня, насыщенные символами танцы, песни и мелодии (нигуним), увлекательные, остроумные и многозначительные притчи и сказки. Рельефы и росписи каменных и деревянных синагог, памятные могильные камни (мацевот) строем своих изобразительных символов прославляют праведников, объясняют способы божественного управления миром, рассказывают о грядущей мессианской эпохе.

 

Раби Исраэль Салантер, основатель движения Мусар, руководил ешивами в Литве, Германии и Франции в XIX веке. «Он сумел укоренить в среде религиозного образования новое отношение к внутреннему миру человека, интерес и внимание к феномену его душевной деятельности, уважение к интимным переживаниям и заботу о душевном здоровье»,2 — пишет Цви Курцвайль. Раби Салантер разъяснял: «Действующие в душе силы бывают двух видов: внутренние и внешние, „непрозрачные“ и „прозрачные“».3 «Прозрачные» он отождествлял с сознательными побуждениями, диктующими нам наше поведение и поступки. Эти силы «прозрачны», ибо находятся по сю сторону сознания, они отделены в нашей психике от сферы бессознательного. Под «непрозрачными» силами подразумевается сфера подсознательного. «Свойство разума — распространяться вширь, всесторонне исследуя предметы, лежащие на большом удалении от него, рассматривая их и так, и эдак. Не таково воодушевление, собирающее воедино все силы и влекущее к тому, на что упала Божественная искра волнения и восторга».4

Крупнейший еврейский ученый XIX века рав Шимшон Рефаэль Гирш, учитывая реалии изменяющегося мира, выдвинул тезис: «Тора им дэрэх эрец» — традиционное еврейское образование в сочетании с лучшими интеллектуальными, художественными и научными достижениями светского мира. В комментарии к книге Берешит на слова «И прогнал человека, и поставил к востоку от эденского сада ангелов (крувим) и пламя вращающегося меча — охранять путь к Дереву Жизни»,6 рав Гирш пишет: «Фиговый листок и набедренная повязка были первым шагом человека в восприятии культуры. Культура в сфере морали — вот первая стадия возвращения человека к Богу. Для нас, евреев, Тора и дэрэх эрец — одно. Совершенный человек и совершенный еврей — одинаковые понятия. В целом же, в развитии человечества культура предшествует Торе. Меч и керувы — страдания, сопровождаемые интуитивным ощущением Высшего Существа, — направляют человека по пути культуры, который ведет к Дереву Жизни. Вот почему евреи радуются, когда бы и где бы они ни увидели, как культура поднимает человека до восприятия истины и содействует росту нравственности. С другой стороны, когда культура подчинена чувственному началу, она приводит к моральному разложению. Однако такое искаженное использование культуры не отрицает несомненного блага, заключенного в дэрэх эрец. „Им эйн дэрэх эрец — эйн Тора“ — „там, где нет культуры, нет и Торы“. Таким образом, еврей должен приветствовать все хорошее и истинное в культуре и своим личным примером свидетельствовать, что быть евреем — значит быть человеком высокой культуры. С другой стороны, „им эйн Тора — эйн дэрэх эрец“ — „там, где нет Торы, нет и культуры“. Когда культура вместо того, чтобы вести к Торе, пытается сама занять ее место, из пути к Дереву Жизни она превращается в путь, ведущий к моральной деградации».7

«Тора им дэрэх эрец» — лозунг еврейской неоортодоксии в Германии XIX века. Он опирается на сказанное в мишнаитском трактате Пиркей Авот (3:17) о необходимости сочетания изучения и исполнения Торы с принятым в обществе поведением, с производительным трудом и с участием в жизни общества.

Раби Элазар бен Азария говорил

«Раби Элазар бен Азария говорил: „Если нет Торы — нет и культуры (дэрэх эрец), если нет культуры — нет и Торы“»

Комментарий «Сончино» на Шмот 25:18: «В Торе ангелы, как правило, представляют силы, с помощью которых Всевышний управляет миром. Крувим являются ангелами высокого уровня и служат не только для управления миром, но и для раскрытия присутствия Всевышнего».5

Цель этой книги — познакомить читателя с фрагментом программы интегрированного изучения еврейских классических текстов, традиции и изобразительного искусства. Опыт работы с детьми разных возрастов показывает эффективность сочетания всестороннего изучения классических еврейских текстов и профессиональных занятий изобразительным искусством. Особенность художественного творчества состоит в «собирании искр волнения и восторга», вызванных изображаемым объектом. Обучение искусству при этом вовсе не является подчиненным. Темы Танаха, насыщенные высоким духовным напряжением и одетые в монументальную литературную форму, требуют от художника особых средств выражения.

В основу программы обучения изобразительному искусству положен уникальный метод, найденный в подпольных квартирных школах Петербурга начала 1980-х годов. В них, под руководством преподавателей Танаха Ильи Дворкина, Элимелеха Рохлина, художников Эллы Бышевской, Маши Добрусиной и других энтузиастов, изучение текстов Танаха, мидрашей и агадот детьми разных возрастов закреплялось и углублялось с помощью рисования.8

Мы обсудим уроки, на которых создавались живописные композиции на темы первой главы книги Берешит. Важно отметить, что задания по программе обучения искусству не могут выстраиваться лестницей постепенного усложнения, как, например, циклы обучения математике или музыке. Лишь небольшая часть уроков связана с чисто техническими задачами, формирующими ремесленные навыки учеников. Большинство заданий, какими бы узкими они ни казались, включает в себя образные и пластические элементы, характерные для любого произведения изобразительного искусства. Поэтому требования и спектр решений предложенной темы зависят от опыта, возраста и способностей учеников.

Создание картины на сюжет изученного текста Торы — процесс, естественный для ребенка. Дети «входят» внутрь изображаемого сюжета, сопереживая прочитанному. Изучение Торы в этом случае приобретает качество личного присутствия в сюжетах и уничтожает барьеры между ребенком и героями текста.

 

В создании и «прочтении» картины много общего с действием так называемого «герменевтического круга» при изучении текста. «Тот, кто хочет понять текст, постоянно осуществляет набрасывание смысла, — пишет Ханс-Георг Гадамер. — Как только в тексте начинает проясняться какой-то смысл, он делает предварительный набросок смысла всего текста в целом. Но этот первый смысл проясняется в свою очередь лишь потому, что мы с самого начала читаем текст, ожидая найти в нем тот или иной определенный смысл. Понимание того, что содержится в тексте, и заключается в разработке такого предварительного наброска, который, разумеется, подвергается постоянному пересмотру при дальнейшем углублении в смысл текста».9

Смысл священного текста как целого не дан познающему непосредственно, а раскрывается через соотнесение частей. Каждая часть выявляет себя по отношению к целому. Иногда к письменной части текста добавляется устный рассказ, мидраш, прорисовывающий новые аспекты в понимании целого.

Мидраш — повествование, основанное на устной традиции толкования текста Торы. Он может дополнять текст, может трактовать характеры и эпизоды текста самостоятельно, может и открывать события, оставшиеся за прямым текстом Торы.

Сказанное Гадамером о соотнесении текста и усилий изучающего этот текст верно и для понимания «текста» картины. Для того чтобы знания творца и его послание оказались востребованы, требуется усилие понимания со стороны зрителя. Задача художественного воспитания, в конечном итоге, сводится к обучению языку искусства. Не имея возможности в общеобразовательной школе в полной мере осуществить профессиональное обучение живописи, мы стараемся воспитать грамотного зрителя и читателя произведений искусства.

Тему картины задает преподаватель. Он формулирует ее, исходя из собственного уровня знаний и понимания текста Торы. В начале воспринимается повествовательный смысл текста. Затем характеристика прочитанного углубляется на основе всех доступных комментариев. Изучение простого смысла Торы, мидрашей и других способов комментирования составляет арсенал учителя, идущего на урок рисования. Сочетание ремесленных навыков, даваемых преподавателем, и мидраша как метода интерпретации текста позволяют ребенку творить в заданных границах. Мидраш нередко заполняет «разреженный» прямой текст Торы. На пересечении пространства прямого текста, мидраша и появившегося внутреннего видения ситуации возможно создание мидраша визуального.

Возраст ученика, его подготовленность, качества его таланта определяют особенности получаемого задания. Объясняя тему, педагог интерпретирует классический текст и мидраши, намеренно материализуя, «овеществляя» его, не забывая психологические характеристики, создавая нужную эмоциональную атмосферу. Старшие дети (от девяти лет) приучаются самостоятельно изучать текст Торы и находить мидраши и комментарии на предложенную тему. Так составляется, пользуясь термином старой Академии, программа картины.

Мидраш — метод изучения Торы, а также основанный на этом жанр древнееврейской литературы. Также — название сборников этой литературы.

Слово мидраш «мидраш» образовано от корня дараш дараш — «объяснять», «комментировать», и основное его значение — комментарий к Торе (книгам Танаха).10

В традиции основные способы комментирования обозначаются мнемоническим пардес «пардес». Пардес — слово персидского происхождения, изначально означавшее «плодовый сад». С одной стороны, традиционно используется для обозначения рая, Ган Эден. С другой — слово «ПаРДеС» может быть понято как аббревиатура четырех типов комментирования текста: пшат — «пшат» — первый слой смысла, непосредственное понимание текста; ремез — «ремез» — смысл, извлекаемый из содержащихся в тексте намеков, заключенных в гиматриях — цифровых значениях слов и предложений, полном и неполном написании слов и так далее, соотнесение с другими фрагментами текста, содержащими то же слово или выражение; драш — «драш» (мидраш) — толкование текста на основе дошедшей от мудрецов традиции, дающее ему новые смысловые и информативные аспекты; сод — «сод» — тайный смысл, связывающий текст Торы с текстами книг «сокровенной мудрости» посредством сакрального учения – каббалы.

Затем начинается работа над пластикой и конструкцией изображения. Юный художник, осмысляя прочитанное и услышанное от учителя, сочиняет композицию на основе собственного понимания и ощущения темы. Ученик выбирает любую форму изображения — «реалистическую», «абстрактную», «условную». Задача мастера — помочь ученику провести принципиальную реализацию выбранной системы изображения. Все нюансы замысла и своеобразие языка возникающей картины неприкосновенны для учителя.

В его функции входит наблюдение и контроль за организацией изображения. Он указывает на конкретные погрешности в построении — «дыры» и «провалы» в плоскости картины, на невнятные пластические решения, дает рекомендации по технике исполнения. За частными замечаниями стоит стремление привить ребенку профессиональную культуру работы и, оберегая свободу самовыражения, приучить его с первых шагов в искусстве анализировать свои эмоции и действия.

 

Урок 1.
«ХОДИЛ ЛИ ТЫ ПО ДНУ ПУЧИНЫ?»     Урок 1

Берешит 1:1-5

В НАЧАЛЕ СОТВОРЕНИЯ ВСЕСИЛЬНЫМ НЕБА И ЗЕМЛИ, КОГДА ЗЕМЛЯ БЫЛА ПУСТА И НЕСТРОЙНА, И ТЬМА НАД БЕЗДНОЮ, А ДУХ ВСЕСИЛЬНОГО ПАРИЛ НАД ВОДОЮ, СКАЗАЛ ВСЕСИЛЬНЫЙ: «ДА БУДЕТ СВЕТ» И СТАЛ СВЕТ. И УВИДЕЛ ВСЕСИЛЬНЫЙ СВЕТ, ЧТО ОН ХОРОШ, И ОТДЕЛИЛ ВСЕСИЛЬНЫЙ СВЕТ ОТ ТЬМЫ. И НАЗВАЛ ВСЕСИЛЬНЫЙ СВЕТ ДНЕМ, А ТЬМУ НАЗВАЛ НОЧЬЮ. И БЫЛ ВЕЧЕР, И БЫЛО УТРО: ДЕНЬ ОДИН.

Берешит 1:1–5

Боря Максимов размышлял над загадочными словами Торы о созданных в Первый день безднах — теѓом.

 

«Когда земля была пуста и нестройна (тоѓу ва-воѓу), и тьма над бездною (теѓом), а дух Всесильного парил (мерахефет) над водою…» Таргум Йерушалми, перевод Торы на арамейский язык, так передает этот стих: «Земля была пустынна и не отстроена, не заселена людьми и не обитаема животными, и темнота покрывала поверхность бездны, и дыхание Всевышнего духом милости проносилось над водами».11

Раши на Берешит 1:2: «Боѓу — это пустота, пустынность. […] Тоѓу означает изумление и ошеломление, ибо человек изумляется и приходит в смятение от такой пустоты…».12

Боря писал эти картины в девять лет. Он два года учился в воскресной школе13 и начал постигать новые понятия и новый образный строй, пришедшие с изучением еврейской традиции. По своему характеру Боря склонен к философским размышлениям и обладает тонким живописным даром. Синтез обоих качеств заметен в его картинах, где вариации цвета, при сходном пластическом строе, создают разную эмоциональную окрашенность восприятия. Художник сумел передать величие начала творения и смятение от пустынности, о котором говорит Раши в своем комментарии.

Основную интонацию, заложенную в стихах Торы и в рассуждениях наших мудрецов, Боря Максимов пытается выявить с помощью разной цветовой гаммы. В ходе работы мы обсуждали многое. Все комментарии глубоко осмысливались Борей, получая его собственную оценку, эмоциональную и образную обрисовку. Он представлял себе состояние одиночества, которое, должно быть, ощущал единственный зритель, он же Творец. У юного художника были ассоциации, навеянные мидрашами о безднах, источающих воду, а может быть, лирические ассоциации (как у Врубеля, который, чтобы передать ощущение одиночества, поместил своего Демона среди скал).

Талмуд,14 трактат Хагига 12а: «Сказал раби Иегуда, сказал Рав: „Десять вещей были созданы в первый день, и вот они: небо и земля, тоѓу и воѓу, свет и тьма, ветер, вода, мера дня и мера ночи. […]Тоѓу — зеленая полоса вокруг земли, из которой исходит тьма [как сказано:] „Он сделал мрак тайным местом, окружающим его“ (Теѓилим 18:11); Боѓу — мощные скалы в глубинах, производящие воду, как сказано: „И протянет Он над ней полосу Тоѓу и камни Боѓу“ (Иешаягу 34:11).15»

Современный комментатор Торы Барух Берман говорит о смысле фразы «…и тьма над бездной (теѓом)…»:

 

«Слово теѓом обычно переводят как бездна. Но это не совсем точно. Теѓом уже некоторая материализация тоѓу и отличается от последней одной буквой мем  — „мем“, намекающей на маим, воду. Теѓом — это пучина, заполненная, говоря условным языком, первозданным паром, смешанным с воздухом и рвущимся предельно расшириться во все стороны. Состояние хаоса и смятения Земли, состояние тоѓу, перешло в состояние беспредельно рвущейся во все стороны праматерии, теѓом, на которую наложена сдерживающая сила Тьмы, хошэх. И тотчас, в этой же фразе дан результат их противостояния: мощь Тьмы остановила рвущееся первозданное правещество, и теѓом — пучина — стала ѓа-маим — водами Мира».16

На уроках к первым главам книги Берешит мы с детьми часто обращаемся к толкованиям замечательного русскоязычного исследователя Торы Баруха Бермана. В его рассуждениях переплетаются мидраши и комментарии мудрецов разных эпох и разные уровни прочтения текста, его эмоциональный язык насыщен яркими образами. (Изданная книга — расшифровка его устных лекций.)

тогу тогу — пустота, ничто
богу богу — хаос, беспорядок
теѓом теѓом — бездна
ѓа-маим ѓа-маим — вода


Раши на Берешит 1:3: «Престол славы стоит в пространстве и парит над водами, (держась) дуновением Святого, благословен Он, и Его речением, подобно тому, как голубь парит над гнездом […]»

«Тогу ва вогу». Боря Максимов, 9 лет. Бумага, гуашь. 42x29 мм. И мне кажется, что пластические решения формы у Бори Максимова созвучны образам, возникающим в рассуждениях Бермана. Первая композиция решена тревожным контрастом синего и оранжевого цветов. Но остроконечные скалы окутаны мягкими текучими объемами.

«…а дух Всесильного (руах Элоким) парил (мерахефет) над водою…»

 

Комментаторы видят в этих словах выражение милосердия Всевышнего. Комментарий Сончино,17 обращаясь к параллельному месту в Торе, создает образ царственной птицы, заботящейся о своих птенцах: в книге Дварим слово мерахефет описывает осторожные и ласковые движения орла, подлетающего к своему гнезду и замедляющему полет, чтобы не напугать птенцов, неожиданно опустившись на гнездо.

Барух Берман разъясняет: «Боѓу — светлая точка внутри первоначального хаоса — превращается в дух Творца (руах Элоким), во вселенский дух Небес, раскрывший крыла над метаматериальной стихией вод. Изначально мир строился на основании „меры Закона”, выражаемой в слове Бога. Но Мир не может устоять на этом. И в него впрыснута „мера Милосердия” (мидат рахамим). Символ чего — дух над водою. Если соединить слова руах и маим, то получится слово рахамим, Милость Бога, действующая против праматериальных стихий».19
«Первый день Творения». Боря Максимов, 9 лет. Бумага, гуашь. 42x29 мм.

На второй картине Бори оранжево-желтые всполохи, вестники зарождающегося света, «примиряют» красный цвет скал с полосой черно-зеленого тоѓу. При жестком контурном подчеркивании, определяющем стилистику композиции, на первый взгляд нелогично выглядит появление над центральной скалой формы, явно навязанной «литературным смыслом»: она размывает очертание вершины. Но оказывается, что эта нелогичность дает лирическое прочтение жесткой и тревожной сцене. Во фрагментах появляются мягкие, «благодушные» краски, такие, как охра и светло-коричневые.

Композиции этих картин строятся по сходной схеме. Мы не задавались целью сделать серию картин. Боря, написав одну композицию, сразу стал сочинять следующую. Это вещи большого формата, в половину листа, вполне законченные и технически проработанные, но в них он проводит лишь часть исследования своего понимания Первого дня и поиск адекватных этому пониманию средств выражения. Были еще эскизы и композиции меньшего формата, разрабатывающие ту же тему.

Движущим мотивом его поисков стало стремление выявить в жестких формах пока еще обезличенного мира сокровенную теплоту милосердия, предназначенную будущему человеку.

Замечание Раши о том, что рассказ о Маасе Берешит нельзя понимать как описание цепи последовательных событий, подвел наши рассуждения к тому, что мы стали понимать — перед нами не описание порядка создания мира, а попытка сказать о цели творения и нашем месте в этом мире.

Дварим 32:11:
«Как орел стережет гнездо свое, над птенцами своими парит (ерахеф), берет каждого, носит на крыле своем».

руах руах — дух, ветер
маим маим — вода
рахамимрахамим — милосердие

Мидраш Берешит Раба18 12:15
«У царя были стеклянные бокалы. Он думал: „Что мне в них налить? Налью горячее — треснут, налью холодное — потускнеют“. Что же он сделал? Смешал горячее с холодным и налил в них. Так и Всевышний думал: „Если я сотворю мир мерой милосердия, будет много грешников, если мерой суда — он не сможет устоять. Сотворю-ка я его мерой суда и мерой милосердия, может быть, устоит!“»

Раши на Берешит 1:8:
«Слово шамаим шамаим — небо — состоит из са маим са маим — неси воды;
шам маим шам маим — там воды;
эш у-маим эш у-маим — огонь и воды, которые Он смешал друг с другом и создал из них небеса».20

Маасе Берешит — так называется на иврите сотворение мира, а также рассказ о нем в Торе и размышления на эту тему в еврейской традиции.

Думаю, что можно рассматривать комментарии к Маасе Берешит как примеры, подталкивающие нас к исследованию и интерпретации этого удивительного текста. А желание понять его мы находим в средневековых еврейских иллюминированных рукописях и творчестве современных художников. Но взрослый художник, трактуя Маасе Берешит, схематизирует изображение. Ребенок же активно включает цвет, стараясь исследовать эмоциональную сторону сюжета, и предугадывает комментарии. Совокупность пластических элементов его картины часто выражает внутреннюю глубину, мерцающую за оболочкой изложенных событий.

Дух над бездною
А. Давыдова. «Дух над бездною». Шерсть, ручное ткачество. 2000

1 Исраэль Баал-Шем-Тов (Бешт) (первая половина XVIII в.) — основатель хасидизма. Его прозвище, означающее «добрый чудотворец», хорошо передает дух легенд о нем. На русском языке о хасидизме и о Беште можно прочитать в книгах: Бубер М. Скрытый свет: Хасидские истории // Бубер М. Избранные произведения. Иерусалим: Библиотека Алия, 1979. С. 101–192; Бубер М. Хасидские предания. М.: Республика, 1997; Визель Э. Рассыпанные искры М.: Мосты культуры; Иерусалим: Гешарим, 2000 (http://www.chassidus.ru/library/wiesel/toc.htm); Свеча на снегу / Сост. и автор Э. Ховкин. Израиль, 1999.назад

2 Курцвайль Ц. Психологические истоки и педагогические принципы этического движения Мусар в трудах раби Исроэля Салантера // Еврейская школа. 1994. № 1–2. С. 36.
Раби Исроэль Салантер (1810–1883) — основатель движения Мусар в иудаизме, обращавшего особое внимание на совершенствование морали и работу над собой.
См. также: Львов А. Легенда о добром раввине (http://lvov.judaica.spb.ru/legend.shtml). назад

3 Цит. по: Курцвайль Ц. Психологические истоки… С. 30. назад

4 Цит. по: Курцвайль Ц. Психологические истоки… С. 31–32. назад

5 Пятикнижие и Ѓафтарот. М.; Иерусалим: Гешарим, 1999. С. 25.
Комментарий Сончино — это компилятивный комментарий XIX в., рассчитанный на интеллигентного европейского читателя. См. издание в целом: Пятикнижие и Гафтарот с классическим комментарием «Сончино» / Пер. П.  Гиля и З. Мешкова. М.; Иерусалим: Гешарим, 1994–1998. назад

6 Берешит 3:24. назад

7 Тора. Книга Берешит / Новый перевод и комментарии рава Ш. Р. Гирша. Иерусалим: Швут Ами, 1993. С. 32–33.
Шимшон Рефаэль Гирш (1808–1888) — раввин из Франкфурта-на-Майне. Сумел дать адекватный ортодоксальный ответ просвещению, ассимиляции и массовому крещению немецких евреев. Его ученики создали современную неоортодоксию в Европе и США и движение «вязаных кип» в Израиле. Издания комментариев рава Ш. Р. Гирша на русском языке: Тора с комментариями рава Ш. Р. Гирша. Иерусалим: Швут Ами, 1996–2000. О р. Гирше на русском языке можно прочитать: Сорский А. Рав Шимшон Рефаэль Гирш — педагог и воспитатель // Новая еврейская школа. 2000. № 8 (http://www.ort.spb.ru/nesh/njs8/sorsky8.htm); Штерн Э. Педагогическое учение Ш. Р. Гирша // Еврейская школа. 1994. № 3–4. назад

8 См.: Дворкин И., Чернявский А. Сон раби Хони ѓа-Меагела. Агадический мидраш как подход к творческому диалогу ученика и учителя. СПб.: ПЕУ; Иерусалим: Гешарим, 1999; Дворкин И. Ленинградская агада. СПб., 1993. назад

9 Гадамер Х.-Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики. М., 1988. С. 318. назад

10 Шинан А. (профессор Иерусалимского университета). Литература Агады / Сост. и ред. И. Бегуна, Х. Корзаковой. Иерусалим; М.: Даат/Знание, 1999. назад

11 Таргум Йерушалми — арамейский перевод Пятикнижия с элементами агады, сделанный около III в. н. э. в Палестине. Иногда он ошибочно называется Таргум Йонатан бен-Узиэль, в то время как Йонатан бен-Узиэль переводил только книги Пророков. Арамейские переводы (таргумы) — это первые полные еврейские комментарии на Пятикнижие, и их понимание текста особо ценно. назад

12 Раши (1040–1105) — крупнейший средневековый комментатор Торы и Талмуда.
Его комментарии на Пятикнижие и другие книги Танаха (Йона, Песнь песней, Коэлет) переводились Фримой Гурфинкель и выходили в издательстве «Гешер а-Тшува». Существует также перевод его комментария на книгу Рут, сделанный Арье Ольманом (М.: Мосты культуры; Иерусалим: Гешарим, 2000). О Раши на русском языке можно прочитать: Агнон Ш. Раши / Пер. А. Львова (http://www.cl.spb.ru/alvov/agnon.htm); Базилевский М. И. Соломон Бен Исаак, называемый Раши: Его жизнь и лит. деятельность. Одесса: Я. X. Шерман, 1896 (Наша старина. № 19); Мелло А. Раши и его экзегетический метод (http://beebible.narod.ru/RaShI.htm); Морис Н. Раши-педагог // Еврейская школа. 1994. № 1–2. С. 40–44. назад

13 Воскресная школа «Ламед» организована при Петербургском еврейском университете в 1992 году. Первый директор — Ора Генкина. назад

14 Издания Талмуда и о Талмуде на русском языке: Штейнзальц А. Контуры Талмуда. Иерусалим, 1981; Штейнзальц А. Мудрецы Талмуда. Иерусалим, 1996; Штейнзальц А. Введение в Талмуд. Иерусалим: Институт изучения иудаизма, 1993; Вавилонский Талмуд: Антология Агады, с коммент. М.; Иерусалим: Институт изучения иудаизма, 2001. Т. 1; Вавилонский Талмуд: Трактат Бава Меция, гл. 1, с коммент. М.: Институт изучения иудаизма, 1995; Вавилонский Талмуд: Трактат Таанит, с коммент. М.: Институт изучения иудаизма, 1998; Талмуд Вавилонский: Трактат Берахот: (О молитвах) / Критич. пер. Н. Преферковича. СПб.: Типолитогр. И. Лурье и К°, 1909; Трактат Бава Кама из Вавилонского Талмуда / Пер. М. Базилевского. Варшава, 1891; Трактат Синедрион из Талмуда Вавилонского, с введением переводчика, введением в Талмуд Ибн-Нагрелы и тринадцатью правилами герменевтики / Пер. Л. Ш. Фейгин. Одесса, 1894. назад

15 Обычный перевод этого фрагмента из книги пророка Иешаягу: «…и Он прострет по ней вервие (шнур) разрушения (опустошения) и камни (отвес) уничтожения». назад

16 Берман Б. Библейские смыслы. Кн. 1. Москва, 1997. назад

17 Пятикнижие и Ѓафтарот. М.; Иерусалим: Гешарим, 1999. назад

18 Мидраш Раба — сборник мидрашей на книги Пятикнижия и «Пять свитков» (Песнь песней, Рут, Коэлет, Эйха, Эстер), составленный в V–VIII вв.
Издания мидрашей и о мидрашах на русском языке: Френкель Й. Мидраш и Аггада, Открытый университет, Израиль, 2002; Вавилонский Талмуд: Антология Аггады, с комментариями. М.; Иерусалим: Институт изучения иудаизма, 2001. Т. 1.; Френкель И. Дом учения эпохи мудрецов в устных преданиях, или бейт-мидраш в зеркале агады // Новая еврейская школа. № 9. 2001. С. 33–57. http://www.ort.spb.ru/nesh/njs9/frenk9.htm; Вдовенко И., Крикушенко А., Львов А., Острер Б., Ротман А., Ротман Х., Трескунов М. Врата первые. «Над водами». Знакомство с мидрашом на примере Берешит Раба (2:4) // Новая еврейская школа. № 11. 2002. С. 57–86. http://www.ort.spb.ru/nesh/njs11/midrash.htm; Гурфинкель Ф. Малая еврейская антология. Иерусалим, 1993. С. 48–65. http://www.machanaim.org/ustntora/e_antal/agada.htm; Введение в Устную Тору. Израиль. Открытый университет. Ч. 5–6. http://hedir.openu.ac.il/kurs/tora-about.html; Вейсман М. Мидраш рассказывает. Иерусалим: Швут Ами, 1990–1997. http://chassidus.ru/library/midrash/midrash_says/index.htm; Шинан А. Мир Агадической литературы, Иерусалим: Библиотека Алия; Бегун И., Корзакова Х. (составление и редакция), Литература Агады, М., 1999; Бялик Х. Н., Равницкий И. X. Пер. С. Г. Фруга, Агада, Иерусалим: Библиотека Алия, 1980, М.: Раритет, 1931; Левинас Э. От священного к святому // Еврейская школа 3/4, 1993. С. 149–173; Дашевский З. Герои Танаха в мидрашах мудрецов. http://www.sem40.ru/religion/mitrash.shtml; Кипервассер Р. Мидраш и метафора. Заметки о природе метафорического процесса в литературе мидраша // Вестник Еврейского Университета. 24. М., 2001. С. 11–28. назад

19 Берман Б. Библейские смыслы... назад

20 Перевод Ф. Гурфинкель. назад

Пользуюсь возможностью высказать благодарность моему отцу Моше и матери Шифре, наставляющим меня примером своей жизни.

Благодарю обучавших меня искусству. Среди них: Григорий Яковлевич Длугач, Владимир Николаевич Воропаев, Владимир Федорович Марков, Людмила Афанасьевна Сергеева (память их благословенна), Станислав Петрович Мосевич.

Позже судьба подарила мне возможность учиться у знатоков Торы, преподающих в Петербургской ешиве «Томхей Тмимим», в Иерусалимском университете на курсах имени Мельтона, у Менахема Яглома, у Ильи Дворкина, ректора Петербургского еврейского университета. На семинарах, которые он вместе с Бецалелем Наркисом проводил при Центре искусств Иерусалимского университета, учились традиции и истории еврейского искусства несколько десятков художников и учителей.

Список основных иллюстраций